Мир и война в жизни нашей семьи

В полях не видно тучных стад коров, не видно стай гусей, не видно свиней. Кое-где встречаются только одинокие козы, привязанные на короткой веревке к колу. И это, говорят, большое богатство, у кого есть коза. Крупную скотину нечем кормить. Свиньям же идет такой корм, который могут есть и люди. Это всякое зерно или отходы со стола. Но у людей отходов нет: всё съедается до крошки.

Просыпаемся. Наш состав стоит. Выглядываем, осматриваемся. Вроде что-то знакомое. Оказывается, мы стоим в Москве. На окружной железной дороге, в промежутке между Белорусским вокзалом и Ваганьковским кладбищем – ближе к последнему. У вагонов много ребят-подростков. Они среди нас ищут своих родственников. Среди нас много москвичей, а если сами и не москвичи, то у них есть в Москве или родные, или знакомые. Каждому хотелось бы повидаться со своими. Я тоже решил воспользоваться этим случаем и, так же как и многие, стал просить ребят, чтобы кто-нибудь сходил к моим родным. Я знаю, что где-то тут недалеко Большая Грузинская улица, где живет Иван Петрович Рыков. Один мальчик согласился. Я ему назвал адрес и сказал, чтобы кто-нибудь пришел к поезду. Мальчику я сказал, что люди, к которым я его посылаю, хорошие и его обязательно отблагодарят.

Надо сказать, что очень многие ребята поехали или пошли по указанным им адресам. Со стороны ребят проявлялось какое-то сочувствие к нам. Возможно, у многих из них тоже были близкие, пропавшие без вести, и они знали, какая это радость людям узнать о своих родных.

Не более как через полчаса одна женщина подходит к вагонам и кричит: «Кто тут Зубков?». Я всё ждал, что кто-то придет, и сразу услыхал свою фамилию. Я отозвался. К вагону подошла незнакомая мне женщина. Она спрашивает: «Вы посылали мальчика в квартиру № 2?». – «Да». – «Вы, что, знаете моего Леню?». Я говорю: «Я не знаю никакого Леню. Я посылал к Рыковым». – «А я не Рыкова». Я ей назвал адрес – Большая Грузинская, 47, кв. 2. Она говорит: «Правильно». Тогда я спрашиваю: «А какой этаж?». Она говорит: «Первый». Вот тут я понял, что я ошибся: надо было искать не вторую квартиру, а четвертую. Я забыл. Женщина меня поругала: «Что ж, не знаете адрес, а посылаете». Я извинился. И спросил ее всё же, давно ли она живет в этом доме. Она говорит: «Давно». – «А знаете ли Вы Рыковых?». Она сказала, не знает. Она знает, кто живет на втором этаже. Знает всех в лицо, но фамилий не знает.

Вот так в Москве и вообще в больших городах люди подолгу живут на одной лестничной площадке, а фамилий друг друга не знают. Город – это не деревня. В деревне даже если живут сто, двести семей, они всех и всё друг о друге знают. Не знают только малолетних детей.

После того как я дал адрес Ивана Петровича, я тут же другому мальчику дал адрес старшей сестры Веры – Екатерины Петровны. Но это немного дальше – Малая Никитская, дом 20, кв. 6. Как только у меня кончился разговор с женщиной с Грузинской улицы, наш поезд тронулся. От Екатерины Петровны никто не пришел. Может быть, мальчик не дошел, а может быть, и дома никого нет. Очень жалко никого не повидать из родных. Я стоял у двери и всё смотрел назад: не покажется ли кто от Рыковых. – Никого нет.

А вот проезжаем знакомые места недалеко от Белорусского вокзала. От вокзала прямой путь по Ленинградскому шоссе к Покровскому-Стрешневу. Где-то там за станцией Покровское-Стрешнево – Тушино, Трикотажная, а там и Павшино, родной дом, мама, родные. Всё позади. Мы выезжаем из Москвы. Окраины Москвы. Поезд остановился на станции Перово. Стоим не на главном пути, а на запасном. Наверное, остановка опять будет продолжительная. Против вагонов опять стоят женщины, ребята. Опять выкрики, нет ли тут такого-то. И вдруг я слышу свою фамилию и знакомый голос. Я повернулся на голос и вижу: сзади у соседнего вагона стоит Николай Петрович, Верин брат. Как только я увидел его, у меня сразу горло сжалось. Я открываю рот, а крикнуть ничего не могу. И только после того, как попытался откашляться, у меня наконец получился какой-то не то крик, не то вопль. Я кричал: «Коля! Коля! Сюда! Вот я! Здесь». Слезы у меня выступили на глазах. Кричу: «Рыков!!». Рядом со мной стоящий друг из Улан-Удэ тоже стал кричать: «Рыков, Рыков! Сюда!». И Коля услышал меня. Вот он бежит к нашему вагону. У нашего вагона стоит охранник, близко к вагону никого не подпускает. У Коли в руках авоська. Он подошел к охраннику и сказал ему: «Слушай! Дорогой товарищ! Разреши вот передать родственнику». – «А что у тебя?» – «Да что, конечно, еда. Что сейчас нужно человеку?!» – «Ну давай». Охранник передал мне авоську. В авоське было две банки тушенки и полбуханки хлеба. Это целое богатство. Я не знал, как отблагодарить Колю за это. Но, самое главное, мы сразу засыпали друг друга вопросами.