Мир, который без меня. (Альтернативный гей-роман).Книга 3.

И тут Роя понесло. Слава богу, пока внутренне, но он был готов почти сказать это вслух. «Я, как мужчина…». Уже неправда. Ожиревшая особь, с причиндалами, отодвигающими это нечто в сторону по направлению «быть мужчиной», которые, разве что и удастся нынче разглядеть в зеркало. Вообще, в последнее время Маккена ловил себя на мысли, что всякий раз проходя, проезжая, проползая… короче, минуя любыми способами людей с избыточным весом, задавался вопросом: «Какого черта ты так нажрался»? А если учесть, что сам Рой в последнее время сидел на диете и жил, почти не слезая с весов, вопрос становился более, чем актуальным. Ведущий не утруждал себя ни тем, ни другим, потому и попадал для Маккены в категорию сожаления и неприятия. А если учесть, что он был лет на десять моложе Роя, эта категория переходила в неприемлемую для него форму. Далее по фразе следовал кусок: «весьма далекий от таких отношений«… Каких таких? Уже в начале пресс-конференции Рой сделал заключение, что ведущий вообще далек от каких-либо отношений и, тем более, таких. Вообще, любые отношения с подобным облаком в розовых тонах казались ему весьма далекими. Поэтому этот кусок фразы Рой кое-как принял и почти переварил. Ну, если не считать небольших колик. "Как может женщина…". А что, собственно, ведущий понимал в женщинах? По всей вероятности, ничего. Без вероятности. Рой был просто уверен в этом. Хотя Рой и недолюбливал эту ошибочную часть народонаселения, он не отрицал, что именно эта его часть способна на многое. Как могла Бернарда, он видел и принимал, и даже гордился. Особо не афишируя это. "Разбираться в такой теме"… Она не могла. Ей помогли. Рой не мог понять другого. Как у Энди хватало терпения в самом начале, но после… когда Лави′на начала мочь, ему самому это даже стало интересно. Вообще, с появлением Энди в жизнь Маккены потянулись женщины. К счастью, они не внедрялись слишком глубоко, и Рой, напоминая себе самому отдыхающего и помахивающего хвостом гепарда, позволял им немного приблизиться.

— Какой?

— Ну-у-у…

— Обычно. Так же, как и в любой другой. Скажите, у вас есть друзья?

— Конечно.

— Вам известна их жизнь?

— Безусловно.

— Безусловно, и мне знакома и понятна жизнь тех людей, которые стали моими друзьями и прототипами героям этой книги.

Ведущий крутился, заходя на одну и ту же тему с разных сторон. Бернарда улыбалась, ответами заставляя разворачиваться и заходить на новый круг. Видимо, он не понимал, что она играет с ним.

Бернарда улыбалась. Самой себе. Внутренне и очень глубоко. Все эти ток-шоу, интервью и тому подобное — такая, в сущности, чушь. Незнакомые люди сидят и по какому-то праву наделяют себя полномочиями судей и адвокатов в делах сугубо чужого личного характера. Всем интересно знать то, что, в сущности, не касается их никоим образом. Лави′на вспомнила себя. Она пятьдесят раз и в пятидесяти оттенках пожалела, что позвонила тогда Энди. Они были мало, слишком мало знакомы, чтобы обсуждать достаточно откровенные темы. Это делало все невозможно трудным. Чертовски трудным.

— Итак, — начал Энди, когда Бернарда пришла к нему в первый раз.

Он поставил перед ней кофе, конфеты, пирожные и начал извиняться за свой выбор. Она, в свою очередь, почувствовала стеснение, которое от слов парня распухло до невообразимых размеров. Что она собирается делать? Как? Зачем? По сути, в тот момент ей было страшно, но только в тот момент, потому что в следующий Энди это изменил. Он изменил это только один раз, но уже навсегда.

— Итак, нам предстоит стать друзьями. Предлагаю именно этим и заняться. В качестве смазки могу предложить кофе. Я сварил по собственному рецепту и собственной технологии. Если он войдет легко, все остальное, думаю, тоже пойдет легко.

— Как просто.

— Думаю, это самый верный путь — упрощать все, что сложно. Надеюсь, вы… нет, это неверный шаг. Ты, если это удобно?

— Верный путь, — улыбнулась Лави′на, — это упрощение. «Ты» мне нравится больше.

Бернарда сделала глоток. Кофе действительно показался вкусным. Было в нем что-то… что и в Энди, что вызывало доверие.

— У-у-у, и, правда, необычный.

— Рой обожает кофе. Уж кто-кто, а он понимает в нем толк.

— Как и во всем другом?

— Как и во всем другом. Рой — отдельная категория. Вот люди классифицируются по разным признакам, но он во всех признаках и во всех категория что-то отдельное. Ну, об этом по ходу. Итак. С чего мы начнем?

Лави′на смутилась. Она уже давно отодвигала момент признания, что начинать, как, в принципе, и продолжать не с чего. Было как-то немного стыдно, и Бернарда чувствовала себя виноватой.

— У меня ничего нет, если честно. Я не уверена, что вообще это хорошая идея.

— Хорошая, — улыбнулся Энди. — Очень хорошая. В таком случае поступим так: я покажу студию, потом мы поболтаем, потом еще попьем кофе, потом я сделаю кучу предупреждений относительно господина Маккены, потом придет Ольга, мы опять выпьем кофе, опять поболтаем и…