Мир Средневековья. Рождение Европы: эпоха великих завоеваний и выдающихся свершений

Ни Челано, ни Бонавентура не показывают нам подлинный облик святого, человека, который одновременно источал радость и печаль, в котором соединялись безмятежность и чувство горечи, спокойствие и порывистость, он вселял радость в людей и всякую живую тварь. Но был аскетически суров, в нем была сила отцов пустынников, чей дух был рожден из любви и огня, а лик омыт слезами и кровью, – это был человек распятый. Появление на теле Франциска стигмат, Христовых ран, – первое свидетельство о подобном феномене среди христиан Запада. Восточная церковь ничего не знала о подобных чудесах и знать не хотела. В восточном христианстве никогда не акцентировалось внимание на Страстях Христовых. Важнее было Преображение Господне. Христос был владыкой Космоса. Когда он пребывал в своей человеческой ипостаси, его осиял дивный свет, исходивший «от тройного солнца Божества». Таковым было учение о человеческой природе Христа в восточной церкви.

Однако прежде, чем Бог стал совершенным человеком, он был рожден простым младенцем, которого положили в ясли, чтобы все могли его увидеть. Франциск поставил в Греччо рождественские ясли не в качестве праздничного украшения, но как напоминание о пророчестве волхвов, обращенное ко всем христианам и богословам: «Узрите вашего Бога, бедное и беззащитное дитя, и бык, и осел рядом с ним». Вальтер фон дер Фогельвейде высказался подобным образом: «Ваш Бог происходит от вашей плоти. Он живет в вашем ближайшем окружении, в каждом человеке, поскольку все люди – ваши братья».

Вся жизнь святого Франциска, обрученного с Госпожой Бедностью, – это послание великим мира сего, которые в этот судьбоносный час боролись в Европе и Италии за власть над человечеством. В послании катарам было сказано: «Бог не только „чистый дух“, но также и человек плотский, страстный и беспомощный. Кровь людей, которые все связаны братскими узами, бесценна, чтобы ее можно было проливать в сражении». К византийцам и восточной церкви были обращены следующие слова. Даже в Преображении Христос является нам в облике простого человека, тело которого носит на себе следы распятия (таким было видение святого Франциска Ассизского на горе Ла-Верна). Риму, церкви, которая претендовала на власть над императорами и королями всего мира, было сказано следующее: Христос пришел на Землю, чтобы быть слугой для Себя Самого. Итальянским городам, охваченным войной, как и весь христианский мир, напомнили о том, что христиане призваны быть миротворцами. Homo homini lupus est — «человек человеку волк». Таково было пессимистическое кредо античного мира и политическая реальность Средневековья. Франциск, который проповедовал зверям и сдружился с «братом-волком», не принимал этой реальности, он учил, что все создания, все люди были созданы Богом, чтобы быть братьями.

Но было бы неверно представлять католического святого как рядового протестанта. Протестант обязательно протестует против чего-то или кого-то; к Франциску не применимо слово «против». «Бедный Франциск» не читал проповеди против катаров и вальденсов, несмотря на то что он хорошо представлял, кто они такие. Не проповедовал он и против императора и императорской партии в Италии, когда они начинали свой последний этап борьбы с папством. И это в то время, когда Франциск обладал наибольшим влиянием. Франциск был также молчаливым свидетелем уже упомянутого конфликта между горожанами Ассизи и папой в 1204 г.; тогда он только что вернулся в город из Перуджи, где он был в плену из-за его участия в войне между Перуджей и Ассизи. Не проповедовал он и против папы, но скорее предал себя его воле, своему епископу и всему духовенству. Франциск, так и не ставший священником, в «Завещании» говорил о своей вере им: «Если они и будут преследовать меня, я все равно буду обращаться к ним за помощью». Он не признавал никаких границ в общении, он мог на равных обратиться и к султану, и к братьям.

Франциск учил о Благой Вести как о послании радости и любви. Бог живет в мире с человеком, посредник в общении Христос. Духовный опыт Франциска, когда он и Христос стали единым целым, – исторический факт. Средневековому обществу, когда повседневностью стали войны, мятежи, ненависть, зависть и жажда власти, святым был брошен величайший вызов. Франциск понимал, что в таком мире иметь открытое сердце значило готовность принять мир во всей его полноте и преобразить его своей чистой жертвенной жизнью. «Терпимость» значила для Франциска то же, что и для апостола Павла и Христа: смирение перед лицом смерти на Кресте, ну а в повседневной жизни – несение своего креста в этом мире вплоть до смерти.