Мир Средневековья. Рождение Европы: эпоха великих завоеваний и выдающихся свершений

Абеляр начал читать лекции в Мон-Сен-Женевьев близ Парижа в 1113 г.; он был свободным учителем, и толпы студентов посещали его лекции. Вскоре, чтобы послушать их, к нему стали съезжаться студенты со всей Европы. Спустя два поколения, когда университетское образование получило дальнейшее развитие, такие неформальные отношения между преподавателем и его учениками уже были невозможны. Абеляр был наследником странствующих учителей, грамматистов и диалектиков, которые в конце XI – начале XII в. переходили из города в город и из страны в страну, открывая школу там, где, как они считали, были подходящие для этого условия. Они учили грамматике, риторике и диалектике; это были вводные предметы для дальнейшего изучения философии и логики, подготовительный курс для обучения теологии. Что же было такого необычного и привлекательного в этом учителе, который притягивал к себе студенчество всей Европы?

Многих привлекали в первую очередь его профессионализм и смелость при рассмотрении основных положений логики и диалектики. Подобно медику, использующему острый скальпель, он мог прозондировать самые непонятные и противоречивые выводы и положения, содержащиеся в трудах почитаемых «авторитетов» науки и Отцов Церкви, в Библии и собраниях канонического права. Другие были очарованы его недюжинным умом, критически воспринимавшим современную ему интеллектуальную жизнь и политику. Университетские преподаватели XII–XIII вв., как и их последователи, очень часто чурались окружавшего их мира. Во всех их важных трактатах практически нет отсылок к конкретным проблемам, тревожившим людей их эпохи. Абеляр был другим. Он был укоренен в жизни своего века. Любовные песни его авторства распевались на улицах Парижа. В его проповедях говорилось о продажности церковных деятелей; о примитивных суевериях, распространенных в монастырской среде (Абеляр был некоторое время аббатом монастыря в Бретани); о политических интригах честолюбивых прелатов и о предосудительном поведении старой аристократии, которое едва ли можно было назвать христианским. Его ученик Арнольд Брешианский, неистовый борец против папства и епископата, предшественник Кола ди Риенцо, безуспешно пытался реформировать церковь и установить демократию в Риме во время восстания 1143 г.

Такое далекое от академического поведение Абеляра привлекало к нему молодых интеллектуалов, всегда готовых послушать его простую ясную речь, и одновременно пугало его коллег в Париже и в церковных школах по всей Северной Франции. Его критики задавали себе вопрос, действительно ли парадоксальные диалектические построения Абеляра следует воспринимать со всей серьезностью. Они называли (с легкой руки Бернарда) его теологию «болтологией», то есть считали, что внешне в ней все выглядело научно, но, по сути, она ставила под сомнение таинство веры. Единственный вывод, который следовал из всего этого, – Абеляр наиболее опасный и ловкий искуситель европейского юношества.

Угроза, исходившая от Абеляра, объединила в борьбе против него рядовое монашество и консервативных теологов. Вспомним, что Сократ был также обвинен в проповеди безбожия среди молодых своих последователей. Этот невзрачный человек Абеляр, уже скомпрометировавший себя скандальной связью с племянницей влиятельного члена капитула кафедрального собора Парижа, был в глазах своих противников интеллектуалом, подававшим пагубный пример, сторонником «прогресса», находившим удовольствие состязаться со студентами в остроумии даже во время обсуждения вероучительных вопросов. Своей софистикой он подрывал основы веры, которые считались установленными на века.

Абеляр, конечно, не был тем монстром, каким его рисовали его очернители. За его иронией и внешней строгостью скрывалась тонкая и чувствительная натура; он лишь хотел увидеть природу вещей. Он стремился к чистому знанию и чистой вере. Он не мог воспринимать Бога как Владыку мертвых, Rex Tremendae Majestatis, для него Бог был чистым духовным существом, горевшим в очистительном огне Святого Духа. Бог Дух открылся человечеству в двух бесценных дарах – разуме и любви. Важная роль Абеляра в истории его времени и последующих столетий проявляется в философии и богословии, учении о морали и в формировании нового человека.