Мир Средневековья. Рождение Европы: эпоха великих завоеваний и выдающихся свершений

В XI в. самым могущественным защитником народного религиозного благочестия было само папство. Когда папой становился человек, выражавший передовые взгляды своего времени, его самыми преданными последователями были те люди, что обычно получали клеймо еретика. Движение патаренов, начавшееся в Милане и Флоренции в 1057 г., нашло союзника в лице реформатора папы Григория VII. В то время он находился в конфликте с епископатом, уличенном в симонии, исключительно аристократическим по своему составу, который отказывался сотрудничать с ним в реформировании церкви. Тогда Григорий призвал народ отстоять общими усилиями «свободу церкви», поскольку ему было необходимо защитить свои реформы от опасных действий феодальной и германизированной церкви. Народ, исповедовавший веру в «Христа бедняков», был настроен против своих епископов и стремился получить поддержку от папы. В 1077 г., например, некоторые фанатично настроенные фламандские миряне обратились к папе с просьбой защитить их от епископа Камбре, который обвинил их в ереси. В 1162 г. фламандские горожане снова обратились к папе Александру III с жалобой на архиепископа Реймского, который назвал их еретиками, так как они ведут, по его словам, «апостолический» образ жизни. В 1179 г. тот же самый папа в порыве братского чувства обнялся с Пьером Вальдо, которого угрозы архиепископа Лиона заставили обратиться за помощью в Рим.

Несмотря на все вышеприведенные свидетельства, Рим в XII в. был слишком слаб, чтобы привлечь в церковь все эти мятущиеся души, где они могли обрести защиту и стать ее чадами. Необходимые для выполнения этой задачи люди и духовные ресурсы отсутствовали. Проблема была оставлена на усмотрение епископов и монашеских орденов, старых и новых, которые с неодобрением и подозрительностью относились к «новаторам». Основной причиной недовольства этими «необразованными» людьми была их проповедь и призыв к переводу Библии. Пьер Вальдо стал «еретиком», потому что ничто не могло отвратить его и его сторонников от проповеди. «Свобода слова Божьего» была для этих визионеров выше «свободы Церкви».

Европа начала XII в. была наводнена отшельниками, бродячими проповедниками и монахами-странниками. Когда они объединяли свои силы, из их сплоченной группы мог возникнуть новый монашеский орден или конгрегация, если они получали благословение церкви, или еретическая секта. Робер д’Арбриссель был таким странником. Он основал аббатство Фонтевро, ставшее прибежищем для Алиеноры Аквитанской и дочерей Пьера Вальдо.

Основание обители было личным делом Робера; были и другие монахи-одиночки в это время, которые стояли в начале какого-либо предприятия, иногда большого, иногда незначительного. Различные народные движения были особенно многочисленны во Франции и Фландрии, хотя их можно обнаружить также и в Северной Италии. В них были представлены все слои общества; здесь были священники, монахи, дворяне, кузнецы, ремесленники, крестьяне и представители городского патрициата. Движущей силой всех этих проявлений горячего религиозного чувства было желание вести апостолический образ жизни, подражая бедному и смиренному житию Христа.

Эти еретики XII в. были убеждены, что их учение верно и соответствует духу и учению Евангелий, в то время как церковь, как им казалось, находилась в состоянии апостасии, отрекшись от Бога, Христа, Святого Духа и самой любви. Именно они были «верными христианами». Эти «еретики» отличали «добрых» священников от «плохих», у которых они отказывались принимать таинства. Но их антиклерикализм не следует понимать превратно. Даже во времена наиболее явного господства католицизма, средневековое общество было достаточно раскованным и открытым для критики духовенства, так что в этом, как и в других аспектах, мнение еретиков в XII в. совпадало с народным чувством. Если некоторые группы переставали искать теоретическое обоснование своим действиям, не желая конфликтовать с церковью, то вследствие преследований со стороны отдельных епископов они были вынуждены это делать ради своей защиты.

Необходимо отметить одно интересное явление. По мере того как шло время, женщины благородного происхождения становились известными покровителями еретических движений, что сразу же вызвало симпатию у мужской части семьи. Женщины устали от власти мужчин, им не нравилось быть товаром на брачном рынке, терпеть презрительное отношение к себе и монашеские подозрения. В попытке вырваться из-под этого гнета они начинали заниматься воспитанием ума и души. Куртуазная культура и учение катаров процветали под покровительством знатных дам, прежде всего благородных дам Прованса.