Мир тесен

По тому, как радостно схватился он за рычаг, Слава понял, что Федор все время был в напряжении, боялся, что разговор примет нежелательный оборот. Они говорили о механизмах, книгах, охоте, а думали о другом…

— Я пойду, — сказал Слава, — надо материал в номер сдавать. Можно, я про твой кабель-кран напишу?

— Валяй, — Фёдор пожал плечами, усмехнулся, — по знакомству хочешь прославить? Ещё не за что.

— Ну, пока, счастливо тебе на новом месте. — Слава улыбнулся и вышел из кабины пульта управления.

XL

Алимов каждый день ходил в тоннель смотреть, как идут дела на шестом блоке. Все люди в звене Семена Лысцова работали неистово, с тем упоением, которое и даёт только работа, почти не перекуривали и не говорили между собой. Даже Кузькин и тот не отлынивал, и его захватил общий ритм.

Алимов не переставал радоваться своей победе и не замечал надвигающейся грозы, а она, между тем, уже заходила над его головой.

Слава решил ехать держать экзамены в Ленинградский университет, на заочное отделение факультета журналистики. В день его отъезда Алимов, как всегда, мотался с одного объекта на другой и вспомнил о Славе только к вечеру, возвратившись в лабораторию. Усталый, запылённый, он вошел в свой кабинет, сел за стол, закрыл глаза и подумал, что надо бы купить на проводы бутылку шампанского.

— Несколько раз звонили от главного инженера, — неслышно войдя в кабинет, сказала Люся и как-то странно отвела глаза.

— Хорошо, — кивнул Алимов. Люся хотела еще что-то сказать, но Алимов уже не смотрел на нее. Он снял телефонную трубку:

— Мне, пожалуйста, «главного». — И стал просматривать лежащие на столе бумаги. Люся обиженно передёрнула плечами и, высоко подняв голову, вышла из кабинета.

— Алло, это Алимов. Он меня вызывал?

— Да. Нужно обязательно прийти, — ответила секретарша «главного», — Сережа, знаешь…

— Ладно, бегу, — прервал ее Алимов и бросил трубку.

По дороге он купил в магазине две бутылки шампанского, небрежно завернул их в газету и, весело посвистывая, направился со свёртком под мышкой к зданию управления строительством. У подъезда стояла голубая «волга» секретаря парткома.

— Привет! — приятельски улыбаясь шофёру, Алимов поднял свободную руку. — Куда собрался?

— Далеко, на аэродром. Улетает.

— Что ты? — удивился Алимов. — Куда?

Шофёр не успел ответить — сам секретарь парткома уже выходил из дверей управления.

— На курорт еду, Алимов! — Дмитрий Иванович просиял всем своим красным лицом. — Вчера ещё и не думал. А сегодня позвонили — путевка горит. Минводы. Жена вытолкала. Ну, бывай! — Он крепко пожал руку Алимова своей широкой мягкой ладонью.

— Очень рад за вас! Счастливо! — Алимов помахал вслед отъезжающей машине, легко вбежал по ступенькам крыльца, вошёл в здание.

— Сережа! — Секретарша встала ему навстречу, но в это время дверь кабинета широко распахнулась и вышел «главный» с какими-то приезжими людьми. Он проводил их за порог приёмной, попращался за руку:

— Отдыхайте, товарищи. Я через часик освобожусь, тогда займёмся.

Возвращаясь в кабинет, «главный» сделал вид, что не замечает Алимова. Сергей Алимович оставил свёрток на стуле в приёмной и вошёл в кабинет без приглашения.

— Здравствуйте! — как можно громче сказал Сергей Алимович, ступая по ковровой дорожке, в затылок «главному». Он сам не понял, откуда взялось в нём это озорство. Но оно возникло неожиданно, при виде коротко остриженного затылка «главного», при виде его крепко прижатых к голове маленьких ушей.

Не оборачиваясь и не вздрогнув, «главный» сделал ещё несколько шагов, сел за свой письменный стол и только тогда медленно поднял глаза на Алимова.

— Садитесь, пожалуйста.

Сергей Алимович сел на стул, положив нога на ногу.

— Очень жаль, Алимов, но нам придется расстаться. Пожалуйста, ознакомьтесь с приказом. — «Главный» вынул из папки листок и подвинул его по полированной поверхности стола к Алимову.

«За халатное отношение к работе, приведшее к браку в блоке № 6 строительного тоннеля, за умышленное списание пригодного для работы мотоцикла и разбазаривание его частей приказываю:

Алимова С. А. — начальника лаборатории строительства освободить от занимаемой должности…»

Буквы прыгали перед глазами Сергея Алимовича, он не верил написанному, не хотел верить.

— Такие дела, — вздохнул «главный», — очень жаль, что вы не оправдали…

— Виктор Алексеевич, но ведь так нельзя… это нечестно… И потом, я ничего не разбазаривал. Этот мотоцикл развалился. Колесо и вилку я отдал бетонщику Мухтару Магомедову, а что касается шестого блока…

— Вы напрасно горячитесь, — прервал «главный», — я это не с неба взял, есть доказательное представление бухгалтерии. И вообще меня не интересует как и кому вы раздаривали казённое добро. У меня все. Вы свободны.

— Виктор Алексеевич, но…

— Алимов, не мешайте работать.

Сергей Алимович не помнил, как очутился в коридоре. Ему хотелось куда-то бежать, доказывать кому-то свою невиновность! Он не знал, куда и к кому надо бежать, где найти защиту от внезапно обрушившейся на него несправедливости, и топтался в тёмном коридоре.