Мир, в котором меня ждут. Ингрид

– Видимо, вы находите и другие темы для разговора, – предположила Сольвей.

– Тогда я расскажу про эфиррин, – сказала Хельга. – Это металл, который используют для перемещения в пространстве. На железной дороге его крошечные частицы добавляют в сплав рельс на местах расстыковки дороги, чтобы поезд мог сделать прыжок через пространство, а в твоей руч…

– ДА, ХЕЛЬГА, Я ПОНЯЛА, – чётко ответила Ингрид, покосившись на Сольвей. – Как же здорово, что я еду в гости к вам! Это первый раз в моей жизни.

– Ты раньше никогда не была в гостях? – спросила Хельга, прервав предыдущую фразу.

– Я первый раз еду в гости к своим друзьям надолго и без родителей, – уточнила Ингрид. – До этого только к родственникам…

– Я очень рада, что ты смогла приехать ко мне. Моя мама с нетерпением ждёт твоего прибытия, очень хочет с тобой познакомиться, – сказала Сольвей.

Ингрид спрашивала, кто будет на месте и пыталась хоть как-то запомнить имена. Это было непросто: родителей Сольвей звали Аскольд Кристгейр и Сигне Иде, причём папа был родным дядей по матери Хельге, ещё у Сольвей были два старших брата – Фридрик и Хакон – и младший брат – Дир. Фридрику восемнадцать лет, а Хакону шестнадцать, они не разлей вода, Диру всего семь, но он необщительный и всегда держится отдельно. Ещё в гостях по случаю Рождества в княжество приехали и родители Хельги – отец Кьярваль Фолькор и мать Асвей Далия – и её сестра и брат – двойняшки Сага и Сигг. Ингрид обхватила голову руками и низко её опустила:

– Я помню только Сагу, – простонала она. – Я ни за что не запомню столько имён…

– Сигга ты тоже видела, – уточнила Хельга.

Да, Ингрид, конечно, видела в Академии брата Хельги Сигга, но они не особо близко общались. При этом Сигг, будучи двойней с Сагой, был совсем на неё не похож, а в чертах его лица и медном цвете волос более виднелась Хельга.

– Хельга-а-а, я не запомню столько имён, – ещё раз простонала Ингрид.

– По крайней мере, здесь ты точно себя будешь чувствовать в своей тарелке, – сказала Сольвей. – Ты же говорила, что в школе твоё имя совсем не подходит земле, а здесь ты как родная.

Ингрид перестала стонать и из-под локтя покосилась на Сольвей.

Сани притормозили у парадного входа в поместье. Уже смеркалось, поэтому его можно было различить только по ярким окнам. По сравнению с маленьким уютным домом Георга Меркурия (который, по правде говоря, сначала показался Ингрид дворцом) центральное поместье Бьяркана выглядело просто огромным. Оно стояло покрытым слоем снега, с сияющими в потёмках стёклами. Девочки спокойно вошли в парадную дверь, где, к ужасу Ингрид, собралась вся семья со всеми гостями.

Гостья с земли оказалась в центре внимания, на неё смотрели и князья с жёнами, и юные господа, и слуги. От смущения она сделала шаг назад и подняла саквояж высоко к груди, как бы защищаясь. И тут ручка саквояжа не выдержала – осталась в руке своей хозяйки, а сам саквояж с грохотом упал ей под ноги. Ингрид хлопала от растерянности глазами, не зная, куда деться. Молодая женщина, по возрасту едва старше тёти Оли, произнесла:

– Господа, мы же смущаем нашу гостью.

Как по волшебству все собравшиеся рассредоточились. За саквояжем наклонился сам хозяин дома: он стоял к Ингрид ближе всего.

– Папочка, это и есть наша Ингрид! – воскликнула Сольвей.

– Очень рад приветствовать вас, – радушно сказал князь Бьяркана.

Ингрид в ответ промычала что-то нечленораздельное, но поклонилась. Аскольд Кристгейр был высоким и массивным, с покатым лбом, в его внешности проступало что-то орлиное. Высокий нос, плешь до самого затылка, бледно-золотистые волосы по краям головы и серые глаза. Удивительно, что при всей брутальности отца нежная дочь была очень сильно на него похожа.

Вещи Ингрид отнесли в девичью комнату, где обычно жила только Сольвей. К приезду её кузин и Ингрид туда принесли необходимую мебель для гостей. Сольвей, Хельга и Сага оказались единственными, с кем она чувствовала себя уверенно и спокойно.

В целом, ничего примечательного или странного не происходило, просто Ингрид стоило больших сил не забыть имена всех членов семьи и правильно произносить их со всей почтительностью и уважением. Девочка очень быстро узнала, что дружба и тёплые отношения между княжествами Бьяркана и Лагуна длятся уже не одну сотню лет. Дело в том, что семья Бьяркана всегда занималась искусством врачевания, а Лагуна – врачеванием и фармацией, потому поводов для тесного общения у них всегда было предостаточно. И вот, Ингрид, которую Хоног Шестиногий назвал на первом же занятии деревом из-за сколиоза и общей негибкости спины, попала в дом Бьяркана.

Господин Аскольд Кристгейр терпеливо дождался момента, пока Ингрид выйдет с ним на контакт. Хотя вначале девочка была очень замкнута, уже через пару часов она вовсю разговаривала с остальными членами семьи. Вместе с Кьярвалем Фолькором они сидели в гостиной и вели беседу о том, как принято лечить людей на земле. Вопросы они задавали такие, что Ингрид порой совсем не понимала, о чём идёт речь, поскольку представления о медицине на земле и в Междумирье сильно отличались.