Помимо силы и любви Бога, Исход открыл Бога, который живо заинтересован в человеческих делах. Если боги соседних народов были преимущественно божествами природы, олицетворением нуминозного трепета, который люди испытывали по отношению к грандиозным явлениям природы, Бог израильтян являлся к ним не в виде солнца, грозы или плодородия, а в ходе исторического события. Отличие религиозного смысла играло решающую роль. Бог, открытый Исходом, был настолько неравнодушен к положению людей, что активно вмешивался в их жизнь и предпринимал попытки сделать с ней то или иное. Это осознание навсегда изменило религиозную программу Израиля. Евреям больше не требовалось участвовать в задабривании сил природы. Они сосредоточили внимание на выявлении воли Яхве и попытках осуществить ее.
При наличии этих трех основных открытий Исхода – силы и милосердия Бога и его внимания к истории – вскоре евреи получили и другие озарения, касающиеся природы Бога. Из милосердия этой природы следовало, что Бог хочет, чтобы и его народ был благим; отсюда Десять заповедей на горе Синай как непосредственное следствие Исхода. Запрос пророка на справедливость распространил требование Богом добродетели на социальную сферу – институты тоже несут ответственность. И наконец, страдание должно играть определенную роль, потому что немыслимо, чтобы Бог, чудесным образом спасший свой народ, бросил бы его когда-либо на произвол судьбы.
Весь этот гештальт, явившийся евреям, строился вокруг идеи завета. Завет – это контракт, но не только. Если контракт на строительство дома, к примеру, относится лишь частично к жизни тех, кто заключает его, то завет, подобно браку, подразумевает всецелое участие. Еще одно отличие заключается в том, что у контракта обычно есть дата окончания, а завет продолжается до смерти. Для евреев раскрытие Богом самого себя в Исходе было приглашением к завету. Яхве продолжит благоволить израильтянам, если они, со своей стороны, будут чтить данные им законы.
Когда условия завета были ясно сформулированы на Синае, те, кто писал Библию, увидели в том же свете историю Авраама. В последние дни шумерского государства из всех, кто жил близ Евфрата, Бог призвал Авраама и заключил с ним завет. Если Авраам будет верен воле Божией, Бог не только даст ему в наследство прекрасную землю, но и сделает потомство его неисчислимым, как песок морской.
В эту главу мы вступили, рассматривая страстную увлеченность евреев смыслом. Но когда наши представления об этой религии пополнились, стало ясно, что ключевой момент необходимо сформулировать заново. Смысл был обнаружен, но, с точки зрения евреев, не потому, что они как-то по-особому стремились к нему. Его явили им – не объяснили, а показали посредством удивительных деяний Яхве. Эта цепочка событий началась с Исхода, в ходе которого были раскрыты сила, милосердие и внимание Яхве. Благодаря этому теперь мы можем понять, как развивались события дальше.
Но почему все это открылось евреям? Сами они отвечали так: потому что мы были избраны. Этот ответ звучит настолько просто, что выглядит наивно. Безусловно, он требует тщательного рассмотрения.
Избранный народ
Известное четверостишие гласит:
Несомненно, идея вселенского Бога, решившего открыть божественную природу однозначным и беспрецедентным образом единственному народу, – одна из концепций, к которым труднее всего отнестись серьезно при изучении религии. Это щекотливый вопрос не только потому, что он выглядит нарушающим принципы честности и беспристрастности, но и потому, что многие древние народы считали себя особенными: вспомним хотя бы японцев, в мифах которых о сотворении они представлены прямыми потомками богини Солнца Аматэрасу. Когда Моисей говорит евреям: «Тебя избрал Господь, Бог твой, чтобы ты был собственным Его народом из всех народов, которые на земле» (Втор 7:6), если ли основания полагать, что мы имеем дело с чем-либо кроме заурядного религиозного шовинизма?