Читаем Мировые религии. Индуизм, буддизм, конфуцианство, даосизм, иудаизм, христианство, ислам, примитивные религии полностью

внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющие языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святого (Деян 2:1–4).

Мирянин скажет, что ученики сначала овеществили этот опыт, превратили его в предмет – Святой Дух, а затем персонифицировали это овеществление, тем самым породив третью составляющую Троицы, но сами ученики отвергли бы такое объяснение. Иисус мог и не сказать: «Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины»; это утверждение появляется в последнем по времени написания Евангелии, от Иоанна, следовательно, является спорным. Но если эти слова были приписаны Иисусу, то потому, что они отражали представления учеников об их опыте, полученном на Пятидесятницу. Они были убеждены, что стали свидетелями впечатляющего прибытия третьей составляющей божественного собрания – Святого Духа.

Вот так ученики были приведены к пониманию триединого Бога, и, едва обретя это понимание, они перенесли его на начало времен. Если у божественного «треугольника» теперь есть три «стороны», наверняка и всегда имелись эти три стороны. Сын и Святой Дух в самом деле происходили главным образом от Отца, но не во временном отношении. Все трое были вместе с самого начала, и после того, как множественность божественной природы прояснилась, христиане уже не могли представить Бога целостным без нее. Мы уже отмечали, что две другие авраамические религии, иудаизм и ислам, возражают против этой теологии, но христиане любят ее. Ибо любовь – это отношения, говорят они, и она неполна, если некого любить. В таком случае, если любовь – не просто одно из свойств Бога, а сама его сущность – и, возможно, историческая миссия христиан заключается в этом утверждении, – ни при каких условиях Бог не может быть истинным Богом, не имея взаимоотношений; это требование исполнилось «прежде создания мира» (Еф 1:4) посредством трех лиц триединого Бога, любящих друг друга. «Бог – это общество трех божественных лиц, которые знают и любят друг друга так всецело, что ни одно из них просто не может существовать без других, но каким-то таинственным образом каждый из них является тем же, чем являются другие», – писал один богослов[240]. Никейский Символ веры выразил эту идею так:

Веруем во Единого Бога Отца, Вседержителя… И во Единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, рожденного от Отца, Единородного… и в Святого Духа, Господа, дарующего жизнь… которому поклоняются и которого славят вместе с Отцом и Сыном.

Римское католичество

До сих пор мы говорили о христианстве в целом. Это не значит, что каждый христианин согласится со всем вышесказанным. Христианство – настолько сложное явление, что трудно делать какие-либо значительные утверждения о нем, с которыми согласились бы все христиане. Поэтому важно подчеркнуть, что все изложенное выше – одна из возможных интерпретаций. Тем не менее было предпринято старание интерпретировать хотя бы по существу общие для христиан моменты.

Обращаясь от раннего христианства, которое мы рассматривали до сих пор, к современному христианскому миру, мы видим, что Церковь разделена на три крупных ветви. Римское католичество с центром в Ватикане и Риме распространяется оттуда и в целом преобладает на территории Центральной и Южной Европы, Ирландии и Южной Америки. Восточное православие пользуется преимущественным влиянием в Греции, славянских странах и в России. Протестантизм господствует в Северной Европе, Англии, Шотландии и Северной Америке.

Перейти на страницу:

Все книги серии Религии, которые правят миром

История Библии. Где и как появились библейские тексты, зачем они были написаны и какую сыграли роль в мировой истории и культуре
История Библии. Где и как появились библейские тексты, зачем они были написаны и какую сыграли роль в мировой истории и культуре

Библия — это центральная книга западной культуры. В двух религиях, придающих ей статус Священного Писания, Библия — основа основ, ключевой авторитет в том, во что верить и как жить. Для неверующих Библия — одно из величайших произведений мировой литературы, чьи образы навечно вплетены в наш язык и мышление. Книга Джона Бартона — увлекательный рассказ о долгой интригующей эволюции корпуса священных текстов, который мы называем Библией, – о том, что собой представляет сама Библия. Читатель получит представление о том, как она создавалась, как ее понимали, начиная с истоков ее существования и до наших дней. Джон Бартон описывает, как были написаны книги в составе Библии: исторические разделы, сборники законов, притчи, пророчества, поэтические произведения и послания, и по какому принципу древние составители включали их в общий состав. Вы узнаете о колоссальном и полном загадок труде переписчиков и редакторов, продолжавшемся столетиями и завершившемся появлением Библии в том виде, в каком она представлена сегодня в печатных и электронных изданиях.

Джон Бартон

Религиоведение / Эзотерика / Зарубежная религиозная литература

Похожие книги

100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное