Читаем Мировые религии. Индуизм, буддизм, конфуцианство, даосизм, иудаизм, христианство, ислам, примитивные религии полностью

Мистицизм практически применим даже для мирян. Целью каждой жизни должно быть единство с Богом – обожение милостью Божией вплоть до приобщения к божественной жизни; учение о том, что такое приобщение возможно, называется греческим словом «теозис». Поскольку нам суждено творчески входить в жизнь Троицы и любовь, непрестанно циркулирующую среди Отца, Сына и Святого Духа, движение к этой цели должно присутствовать в жизни каждого христианина. Ибо лишь по мере того, как мы продвигаемся ко все более активному приобщению к Троице, мы получаем возможность любить Бога всем сердцем, душой и разумом, а также любить ближнего как самого себя. Мистическая благодать открыта каждому, и на каждом лежит обязанность превратить свою жизнь в паломничество к славе Божией.

Протестантизм

Причины, которые привели к расколу между римским католичеством и христианством, в дальнейшем известным как протестантское, сложны и до сих пор вызывают споры. Политическая экономия, национализм, индивидуализм эпохи Возрождения и растущая озабоченность церковными злоупотреблениями – все они сыграли свою роль. Но все перечисленное не затеняет того факта, что основная причина носила религиозный характер – различие во взглядах на христианство между римским католичеством и протестантизмом. Поскольку здесь нас занимают скорее идеи, нежели история, мы не станем вдаваться далее в причины протестантской Реформации. Вместо этого мы ограничимся тем, что отнесемся к XVI веку – с Лютером, Кальвином, Девяносто пятью тезисами, Вормсским рейхстагом, королем Генрихом VIII, Аугсбургским религиозным миром – как к обширному туннелю. Западная Церковь вошла в этот туннель целиком, а вышла из него двумя отдельными частями. Точнее сказать, частей было несколько, так как протестантизм – не столько церковь, сколько движение церквей.

Самые глубокие различия в протестантизме сегодня не относятся к конфессиональным; это основные идеи, распространяющиеся по всем конфессиям и зачастую сочетающиеся в одном человеке: идеи фундаментализма, консервативного евангеликализма, господствующего течения, харизматические и социально-активистские. В нашем кратком обзоре мы не станем рассматривать эти различия, возникшие в основном недавно. Вместо этого мы, не повторяя главное, что относится к вере и ее исповеданию, общим для католицизма и православия – протестантизм в большей мере христианство, чем реформатство, – перейдем к двум значительным и стойким темам, которыми нам и придется довольствоваться. Это (1) оправдание верой и (2) протестантский принцип.

Вера. Вера, согласно протестантским представлениям, не просто вопрос убеждений, принятие знания, которого придерживаются с уверенностью, хоть и в отсутствии свидетельств. Это реакция «я» в целом; пользуясь выражением Эмиля Бруннера – «совокупное действие личности в целом». Как таковая, она охватывает согласное движение разума – если конкретнее, убежденность в безграничной и вездесущей созидательной власти Бога, – но этим не исчерпывается. Для того чтобы быть истинной верой, она должна включать как динамику чувств в любви и доверии, так и динамику воли в стремлении быть орудием искупительной любви Бога. Когда протестантизм говорит, что люди оправданы – то есть восстановлены правильные отношения с основой их существования и с их товарищами, – верой, речь идет о том, что такое восстановление требует действий «я» в целом – разума, воли и чувств, всех трех. О силе экуменического движения в наше время свидетельствует то, что теперь и католические теологи все чаще демонстрируют именно такое понимание веры.

Определенная таким образом вера – личный феномен. «Правильные убеждения» и «здравые учения» могут быть восприняты из вторых рук и преимущественно механически, – в отличие от служения и любви. Вера – это реакция, с помощью которой Бог, ранее бывший постулатом философов или богословов, становится Богом для меня, моим Богом. В этом заключается смысл высказывания Лютера, согласно которому «каждый должен творить свою веру так же, как и свою смерть».

Перейти на страницу:

Все книги серии Религии, которые правят миром

История Библии. Где и как появились библейские тексты, зачем они были написаны и какую сыграли роль в мировой истории и культуре
История Библии. Где и как появились библейские тексты, зачем они были написаны и какую сыграли роль в мировой истории и культуре

Библия — это центральная книга западной культуры. В двух религиях, придающих ей статус Священного Писания, Библия — основа основ, ключевой авторитет в том, во что верить и как жить. Для неверующих Библия — одно из величайших произведений мировой литературы, чьи образы навечно вплетены в наш язык и мышление. Книга Джона Бартона — увлекательный рассказ о долгой интригующей эволюции корпуса священных текстов, который мы называем Библией, – о том, что собой представляет сама Библия. Читатель получит представление о том, как она создавалась, как ее понимали, начиная с истоков ее существования и до наших дней. Джон Бартон описывает, как были написаны книги в составе Библии: исторические разделы, сборники законов, притчи, пророчества, поэтические произведения и послания, и по какому принципу древние составители включали их в общий состав. Вы узнаете о колоссальном и полном загадок труде переписчиков и редакторов, продолжавшемся столетиями и завершившемся появлением Библии в том виде, в каком она представлена сегодня в печатных и электронных изданиях.

Джон Бартон

Религиоведение / Эзотерика / Зарубежная религиозная литература

Похожие книги

100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное