Миры Уильяма Моррисона. Том 1

Первый охранник, с которым Мэкин говорил конфиденциально, напрямик отказался и хотел поднять тревогу, в итоге пришлось его отключить. Пластиковые веревки и кляп гарантировали, что он будет молчать до старта.

Со вторым охранником, человеком с хитрыми глазками, все время глядящими в землю, получилось гораздо лучше. Он потребовал все их деньги и ценности, прежде чем согласился помочь, но в итоге все получилось.

Фактически, попасть на корабль оказалось достаточно просто. Охранник проверил по регистру присланный багаж, взял у них идентификационные бирки, сверил номера с теми, что имелись в списке, и разрешил следовать дальше. Потом у него, конечно, возникнут неприятности, подумал Мэкин, но полученная взятка компенсирует их более чем.

Через полчаса после того, как они устроились в выделенной каюте, корабль стартовал. Только когда он покинул земную орбиту и взял курс на Лебедя, влюбленные вздохнули свободно. Мэкин опять обнял Лону. Только когда Земля исчезла из виду, он ее отпустил.

В офисе Бюро Колонизации майор Крэйн отдал честь, и сухо спросил полковника Голхека:

— Ну, и каковы итоги финала?

— Пятьдесят одна пара для Беты-2, пятьдесят две для Сигмы-3. Все на борту в первоклассном состоянии, ну, или почти так. Только мелочи, такие, как ранение в руки и ноги, натруженные спины и так далее.

— Мы выполнили поставленную задачу, — с удовлетворением сказал Голхек. — А в следующий раз сделаем еще лучше. А каковы причины отказов?

— Из перечисленных семнадцати был лишь один общий отказ сразу от мужчины и женщины. Они объяснили отказ физиологическими и психологическим причинами. Проще говоря — они попросту передумали.

— Разделите их, — проворчал Голхек, — вылечите, если у них что-то болит, и обеспечьте элементарной работой, на которой не нужно принимать решения. Продолжайте.

— Три случая отказа по физическим причинам, два от мужчин и один — от женщины. Тут сыграли роль простые случайности. Они отказались разделяться. В каждом случае непострадавший член пары спас своего партнера. Я предлагаю держать их вместе и послать со следующей экспедицией.

— Принято. А что об остальных тринадцати?

— По большей части причины психологические. Есть небольшие различия, но, в общем, пары не сошлись характерами.

— Чья ошибка? — спросил Голхек. — Психологов?

— Психологи, конечно, не идеальны, полковник, но я думаю, винить надо прежде всего человеческий фактор. Рассмотрите случаи, которые сработали, вот например, М-14 и Ж-47.

— Я помню М-14. Кажется, его зовут Мэкин.

— Верно. Они с Ж-47 были поставлены в условия, при которых не могли не влюбиться друг в друга, и одновременно получили препятствия в виде навязываемых им других партнеров. Чтобы влюбиться, ему и потребовалось-то всего-ничего. Разочек увидел ее со спины и, мельком, лицо. И в итоге — превосходный результат.

— А в других случаях — отказы?

— Ну, у некоторых были еще встречи. Несомненно, они почувствовали тягу друг к другу, но оказались слишком дисциплинированными, чтобы бросить вызов официальному подбору пар. Они согласились связать свою жизнь с нелюбимыми, но не рискнули участием в экспедиции ради тех, кого любили.

— Из них со временем выйдут неплохие чиновники, — презрительно сказал Голхек. — В старом бюрократическом стиле. Они будут разделены?

— Конечно. Из оставшихся, две женщины оказались настолько благородными, что не стали читать тайком документы у меня на столе, когда у них появилась такая возможность. Трое из мужчин, после того, как преодолели все физические опасности, посчитали, что будет неправильно пытаться подкупить охранников. Даже охранника с шустрыми глазками, которого мы специально поместили туда, чтобы его подкупали.

— Идиоты. Они бы никогда не добились успеха на Лебеде. И последние?

— Опасность разлучила их вместо того, чтобы сплотить. Они жутко поссорились.

— В колонии на Лебеде они бы погибли, — сказал Голхек. — А теперь о психологах, которые не только не прекрасны — они просто ужасны. Каждый кандидат прошел полную психопроверку. И ничего подобного не должно было произойти.

— Понятно, что не должно. Но всегда происходит. Именно поэтому мы не можем позволить себе полагаться на одни только тесты, а вынуждены каждую пару провести через цепь определенных событий.

— А я по-прежнему утверждаю, что это расточительство, — проворчал Голхек. — Конечно, то, что каждая пара уже вместе боролась с опасностями и вместе ожидала наказания за подрыв дисциплины в виде отказа от назначенной им пары, а также прямого преступления, когда они тайком проникали в звездолет, поможет им держаться вместе и выстоять в тяжелых условиях жизни на Лебеде. Но все равно, это очень неприятно. Представляете, служащие Бюро Колонизации вынуждены работать купидонами и соединять узами любви все эти парочки! Жуть!

Мысли о Мэкине с Лоной, и всех прочих парах, наверняка теперь блаженно глядящих друг другу в глаза, заставляли его продолжать ворчать.

А все потому, что полковник Голхек, глава Бюро Колонизации и главный купидон Венеры, в свое время женился ради денег, а не по любви.