Миры Уильяма Моррисона. Том 1

— Смотрите дальше! — проревел он, как гигантский орган, и весь стадион содрогнулся от этого рева.

Теперь он стал расти в ширину, пока не сделался пропорциональным высоте — этакий гигантский атлет высотой немногим менее Статуи Свободы. А затем стал стремительно сжиматься, пока не сделался низеньким, как карлик, но при этом толще любого монаха, с толстой плоской головой, покоящейся на коротких ногах. Потом как-то передернулся и мгновенно вернулся к первоначальным размерам.

Сияние вокруг него засверкало оранжевыми искрами. Что это такое — зеркала? — спросил сам себя Челси. Пожалуй, зеркала. Но все равно неплохо, жаль только, что не у кого купить газировки с сиропом.

— Я сообщу некоторым из вас об их новых обязанностях, — прогремел своим нечеловеческим голосом Вайсрой. — Остальные пока могут продолжать заниматься своими пустяшными человеческими жизнями. — Сияние вокруг него внезапно вспыхнуло фиолетовым светом. — Тем временем, — прогрохотал голос, — пусть никто и не помышляет о сопротивлении. Оно попросту невозможно. Сейчас я докажу вам, что я неуязвим. Абсолютно неуязвим! Оружие…

Пулемет, установленный на трибуне комментаторов, дал несколько очередей. Яркие цепочки зеленых и красных трассирующих пуль срикошетировали и ударили в съежившиеся от страха трибуны.

— Ядовитый газ…

Человек в синей форме поднялся на трибуну комментаторов и направил гибкий шланг в сторону Вайсроя. Челси пожал плечами: какое это имеет значение. Пулеметные очереди уже были достаточным доказательством, очевидным для любого. Но шоу еще не кончилось.

— Огонь…

Огнемет ударил в него струей напалма, огонь растекся по сиянию, окружающему Вайсроя, замерцал и погас.

— Атомный взрыв, — трибуны дружно взвыли, — я не стану демонстрировать, иначе у меня не останется свидетелей. А теперь все могут быть свободны. С вами мой мир!

Сияние вокруг Вайсроя вспыхнуло белым, и он исчез.

Публика бросилась со стадиона. Челси, не спеша, шел в последних рядах.

Все это могло быть фальсификацией, подумал Челси, чистой воды фокусами. Но все же шоу произвело на него впечатление. И еще больше впечатления оно произвело на других, например, на человека, который пробежал через турникет перед Челси и даже не нагнулся, чтобы подобрать пятидолларовую бумажку, которую ему выдало устройство.

Он вернулся домой с десятью долларами в кармане, и жена, впервые за последние годы, была рада его возвращению.

Очень немного людей во всеми мире не видели Вайсроя по телевизору или не слышали его голос по радио. Но и они радовались недолго.

II

В то время, когда большая часть населения Земли пребывала в растерянности, жена Челси говорила, вернее, визжала:

— Стартовая площадка! Опять ты за свое, Артур! Со своей стартовой площадкой ты остался совсем без работы! И как мы собираемся рассказать об этом моей матери, Артур? Как? Я тебя спрашиваю, как я могу пойти к ней в новый дом за тридцать пять тысяч долларов и сказать, что человек, за которого я вышла замуж, несмотря на ее возражения, окончательно стал безработным? А что делать с налогами? Ты не можешь их заплатить, и тебе это прекрасно известно. Если бы ты был хотя бы наполовину мужчиной, то устроился бы работать в СБВ, как муж Элси Моргенштерн, живущей этажом ниже! Им не приходится ломать голову, где взять еду на следующий ужин!. А что ты думаешь обо всех тех людях, которые остались без работы? Вайсрой взорвал их всех, и я хочу знать, что со мной будет, если… Артур! Немедленно вернись!

Гарри мрачно протирал влажной тряпкой барную стойку.

— Что будешь пить, Артур? Пепси-колу, лимонную шипучку или безалкогольное имбирное пиво?

— Я выпью молока, — сказал Челси, садясь на табурет.

Конечно, молоко плохая замена пиву. Если хорошенько поразмыслить, рассудительно думал Челси, Вайсрой провернул неплохую работенку по реорганизации жизни на Земле за последние пять недель. Но даже если он намеревался отменить производство синтетической резины, что, в свою очередь, отменило работу Челси, то уж пиво-то он не должен запрещать.

Гарри налил молока и, облокотившись на стойку, стал наблюдать, как Челси неторопливо потягивает его.

— Вы знали Флаэрти? — спросил он. — Ну так вот, он был одним из тех, кого взорвали вчера…

— Флаэрти? Дональд Флаэрти? — Челси был потрясен. — Вы хотите сказать, что он оказался в числе тех безработных, которых Вайсрой уби…

— Их сбили с пути коррумпированные агитаторы, — прервал его Гарри.

— О, нет, Гарри! Я хочу сказать, что Флаэрти не был…

— Им всем задурили головы коррумпированные агитаторы, — с нажимом повторил Гарри и кивнул на полки за своей спиной. Там, где прежде стояли ряды разноцветных бутылок, теперь красовался цветной плакат, гласивший:

«ЛОЯЛЬНОСТЬ К ВАЙСРОЮ — ДОЛГ КАЖДОГО ЗЕМЛЯНИНА!

СВЯЗЬ С ВАЙСРОЕМ…»

И под плакатом крепился микрофон.

— Я понял, о чем вы говорите, — быстро сказал Челси. — Да, конечно, их задурили коррумпированные агитаторы.