Миры Уильяма Моррисона. Том 2

Ромуло почувствовал, как его сердце екнуло. Для людей, которым не нравится убивать, они говорили об этом слишком уж напрямик. Мертвый или ничем не отличающийся от мертвого. Хорошенький же у меня выбор! Ромуло чуть не рассмеялся при мысли об этом.

Но смех означал истерию, и он овладел собой.

Мне требуется привести свои мысли в порядок, сказал он себе. Думай, Ромуло, причем думай быстро. Ты не можешь им угрожать, ты не можешь их подкупить. Ты не можешь умаслить их своим бесспорным очарованием. Но возможно… Да, именно возможно!..

— Я хочу кое-что предложить вам, — громко сказал Ромуло, и слова полились из него, чуть ли не мешая друг другу. — В обмен за свою жизнь, которую вы не хотите отнимать, я дам вам то, что вам действительно нужно. Нечто очень важное для вас, то, без чего вы не сможете обойтись.

— И что это?

— Я скажу вам, что вы упустили в своей системе. Так что в следующий раз, когда прилетит кто-то похожий на меня, у кого острый взгляд и громадное любопытство, он ничего не заметит и никому не расскажет о своих подозрениях. Моя жизнь в обмен на то, что я обнаружил. Это справедливый обмен, не так ли?

Примут они его? Наступила тишина, сердце Ромуло отчаянно билось.

— Это справедливый обмен, — медленно сказал один из носивших юбку. — Ну, говорите.

— Вы упустили из виду знания, — нетерпеливо сказал Ромуло.

— Поскольку вы не фермеры, то должны были получить все свое знание из книг о фермерах — из наших, земных книг, чтобы произвести на нас впечатление. Фермеры говорят о погоде, фермеры говорят о своих женах и детях, о своих животных. Но вы пропустили кое-что. У фермеров, рыбаков и охотников — у всех их есть знания — запас знаний, выражающийся, обычно, в пословицах, — об их собственных условиях жизни. У вас же нет никаких знаний об условиях вашей жизни. Какое самое значительное явление в жизни на поверхности планеты? Конечно же, магнитные бури, вызываемые вашими специфическими лунами. Но вы проводите на поверхности так мало времени, что, когда началась магнитная буря, она застала вас врасплох. Ваши люди даже предсказали вместо нее дождь!

Один из фальшивых крестьян заулыбался.

— Правильно, они предсказали, что боги станут плакать от боли, — продолжал ромуло. — Но после того, как полетели камни, у них не оказалось наготове пословицы, соответствующей ситуации. Им удалось замять ошибку о каменных богах, проливающих каменные слезы. Сначала это одурачило меня, но позже, когда я все обдумал, то понял, насколько жалкой уверткой это было. Вы ничего не знаете о магнитных бурях. И в ваших пословицах вообще нет ничего о магнитных силах. Как только я понял это, то догадался, что вы не настоящие фермеры. Я понял, что вы что-то скрываете…

— Теперь, — сказал лже-крестьянин в юбке, — у нас будут знания об этом. Когда север встречается с югом, летят каменные мухи. Толстуха с симпатичным лицом и красивыми ногами напоминает магнит — именно ее середина не привлекает. И так далее.

— Это хорошо, — сказал Ромуло. — Это все, в чем вы нуждаетесь.

— Какого черта, где ты шляешься? — злобно спросила Маргаретта.

— Озирал окрестности, — с рассчитанной неопределенностью ответил Ромуло.

— Тебе здесь понравилось?

— Здесь вовсе неплохо.

— Если ты так действительно думаешь, то мы улетаем. В любом месте, где тебе нравится, наверняка что-то не так.

— Мне казалось, ты хотела написать книгу…

— Здесь не о чем писать. Я тоже «озирала окрестности», и здесь нет ничего, что привлекло бы меня. Ни единой детали.

— Все, что скажешь, дорогая, — мягко согласился Ромуло, думая о том, что происходит под землей. — Магнит, хотя и не имеет мозгов, всегда указывает на север, он как знахарка, которая всегда указывает на правду.

— О чем это ты? — резко спросила Маргаретта.

— Ни о чем, дорогая, вообще ни о чем, — ответил Ромуло. — Всего лишь немножко знаний, которые я приобрел здесь.

The Magazine of Fantasy and Science Fiction, 1954, № 9

МУЗЫКА СФЕР

Когда он вышел из корабля и огляделся, у него возникло чувство, словно он никуда и не улетал. Здесь все, как прежде, подумал он. Как будто я просто гулял, а сейчас вернусь домой к Кассандре. Все как всегда. Ни одной новой детали.

Он шел по твердой панели, презирая самодвижушуюся дорожку, а отличие от большинства других людей. Все, казалось, спешили, их не удовлетворяла скорость дорожки, и вдобавок они быстрым шагом шли по ней, словно у них имелись дела, которые не могли подождать. Дела на Марсе, Венере, спутниках Юпитера, даже здесь, на Земле. У него не было никаких дел. И последние два года научили его ожиданию, так что он не торопился.

Он вошел в зал ожидания и сразу же остановился. На первый взгляд, тут тоже ничего не изменилось. Конечно, люди другие, но образуют такую же толпу. Та же спешка, то же беспокойство на лицах. Мимо него прошел человек, нервно мигая, а следом за ним шла пожилая женщина, у которой подергивалась правая сторона лица. Возможно, здесь все же произошли кое-какие изменения — изменения к худшему.