Миры Уильяма Моррисона. Том 3

Он никогда не узнал, согласен ли с ним Пират. Зрители внезапно затихли, и Мэл выглянул, чтобы узнать, почему. На арене снова был Болам, но на этот раз в качестве не клоуна, а силача.

Сила Болама намного превосходила возможности обычного человека, а, кроме того, тяготение на Марсе составляло лишь одну треть от земного, так что Болам действительно творил здесь чудеса. Он одной рукой поднимал марсианскую зебру с ее очаровательной наездницей, держал в воздухе и при этом вращал карусель с детьми, ударом кулака разрушил настоящее марсианское здание, превратил его в груду пластиковых кирпичей. Его сила была так впечатляюща, что Мэл, всего секунду назад уверенный, что зрители никогда не забудут его собственное выступление, сам забыл о нем.

Затем наступила очередь Хэкина, и Каучуковый Человек творил не меньшие чудеса, растягиваясь и выстреливая собой в трапецию, покачивающуюся в сорока футах над землей, связываясь в полдюжины узлов одновременно, прыгая, как резиновый шар, и принимая формы животных. Он только не превращался в людей. Эту способность Хэкин хотел сохранить в тайне.

Зрители принимали его в полном экстазе. «Когда они разойдутся по домам, — подумал Мэл, — то расскажут друзьям и знакомым, какое замечательное было представление, так что завтра тоже будет аншлаг».

Взгляд Мэла, стоявшего возле гримерок, скользил по рядам зрителей. Родители и дети, мужчины и женщины, бабушки и дедушки, малыши из детсада, первоклассники и подростки — все наслаждались небывалым зрелищем. Один толстяк так смеялся, что рассыпал кругом марсианский попкорн, но этого никто не замечал. Его четырехлетний сынишка сидел рядышком с открытым ртом, будто ловил мух, и ему повезло, что никаких мух на Марсе не было и в помине. А возле него…

Мэл ощутил потрясение. Но сомнений быть не могло. Там спокойно сидел Гард Клоскер с вечной сигарой во рту и смотрел на представление конкурирующего цирка. А рядом сидела Бетти, такая милая и опрятная, словно у нее никогда не было в дядях самого пронырливого подлеца во Вселенной.

Что эти двое делали здесь? Очевидным ответом было бы: они здесь затем, чтобы посмотреть представление. Но Мэл этому не верил. У Клоскера наверняка были здесь какие-то дела. Может, он снова решил сыграть одну из своих злых шуток, которые сам считал «неэтичными», но совершенно законными?

Позади Мэла вдруг раздалось короткое, сердитое рычание. Мэл быстро обернулся. Пират чуть присел от волнения, уставившись на открытый задний вход в коридоре между гримерками. Внезапно он прыгнул вперед, но опоздал, дверь захлопнулась перед его носом.

Тогда пес развернулся и помчался к клетке карбора, но опять опоздал. Мэлу в лицо ударил сильнейший запах. Должно быть, собаку он поразил еще больше, но Пират даже не вздрогнул. Он схватил кусок сосиски, которую кто-то подбросил к клетке карбора.

— Минутку, Пират, — воскликнул Мэл. — Если мы заберем ее у карбора, то он будет еще долго вонять. Остается лишь отдать ему сосиску и надеяться, что он быстро расправится с ней.

Он вынул сосиску из челюстей Пирата и, задержав дыхание, бросил ее в клетку, затем вышел и закрыл переднюю дверь.

Они не ждали никаких проблем с карбором, поэтому наготове не было специального воздухоочистителя. Собрать такой было недолго, и если он вскоре заработает, то аромат животного ограничится лишь узким пространством и не распространится дальше. Нужно срочно найти Хэкина с Боламом или кого-нибудь другого из цирковой труппы…

Пират бежал немного впереди, и его прыжок застал Мэла врасплох. Пират врезался в человека за углом прежде, чем Мэл понял, что там кто-то притаился.

Выстрел прозвучал тихо, от подпаленного собачьего меха поднялся легкий дымок. Но тут человек упал на пол, выпустив из руки пистолет, а Пират оказался сверху. Негодяй обеими руками схватил пса за горло, пытаясь оторвать его от себя.

Но нелегко задушить собаку или заставить ее выпустить свою жертву, особенно если собака большая и сильная, как колли нового подвида. Кроме того, он стрелял в пса, и тот понимал, что к этому человеку не стоит относиться бережно. Пират изо всех сил пытался вырваться, а его челюсти не выпускали руку врага. Человек вопил, его собственная хватка стала слабеть.

Через секунду Мэл подбежал к нему и тут же пригнулся, когда возле его уха просвистела пуля. Нападавший был не один.

Прежде чем Мэл успел повернуться, схватив с пола оружие, возле него просвистело еще с полдюжины пуль. Он почувствовал толчок в левую руку, но боли не было. Пока что не было, потому что время для нее еще не наступило. Пират отпустил лежавшего и повернулся, готовясь к схватке с новым врагом.

Но пес оказался не столь быстр, как обычно, а нападавший не стал ждать и скрылся за углом. Мэл понял, что не сумеет догнать его. Может, Пират…

Пират дышал тяжелее и громче, чем Мэл когда-либо слышал. Пес уставился вслед беглецу, но не сделал попытки ринуться за ним в погоню, а вместо этого внезапно упал на землю. И только в этот момент Мэл увидел широкую красную полосу, окрасившую собачью шерсть, и капающую на пол кровь.