Миры Уильяма Моррисона. Том 3

Платон с радостью убежал от него. К сожалению, он понял, что это не поможет ему проникнуть за ограду.

А затем у него появилась мысль, рожденная страхом. Он не может отличить межпланетные корабли от межзвездных. А что если ему действительно удастся проникнуть на корабль, спрятаться там, — а потом окажется, что он летит всего лишь на Землю, откуда его с позором отошлют обратно?

От этой мысли он содрогнулся. Но, к счастью, она же стимулировала его ум. В конце концов, существует ведь такая штука, как газеты, а школа, как бы неприятна она ни была, научила его читать.

Платон купил газету и сразу же открыл раздел транспортных новостей. Как он и надеялся, там были перечислены все корабли. Он отметил некоторые названия, места назначения которых были указаны.

Оставался еще вопрос, что делать с охранниками. И внезапно он понял, что этот вопрос невозможно решать на пустой желудок. Прошло уже много часов с тех пор, как он пообедал.

На космодроме была дюжина ресторанов, и он внимательно изучил меню и цены, прежде чем выбрать. Если бы та старуха была такой добросердечной, какой притворялась, то ему не пришлось бы беспокоиться о ценах. Как бы там ни было, теперь он знал, что денег у него хватит лишь на два дня, а после этого желудок мог жаловаться, сколько угодно.

В меню он выбрал только такие блюда, которые никогда не пробовал в школьной столовой, настоящие растения и мясо, с дополнительными синтетическими добавками, придающими аромат. Он не сказал бы, что они ему понравились, но, по крайней мере, это был его выбор, указывающий на то, что он окончательно порвал с прошлым. Земная говядина оказалась на его вкус слишком жесткой, тушеные венерианские водоросли слишком острыми.

Но Платон доел все. Потому что было бы слишком расточительно выбрасывать еду. И тут он впервые подумал, а чем его будут кормить на космическом корабле? Предположим, корабль, в который он проберется, пробудет в полете пять лет, не садясь ни на какие планеты. И откуда тогда там возьмется еда для него на все это время? От этой мысли он вздрогнул. О таких трудностях никогда не упоминали прочитанные им книги.

Поев, Платон продолжал сидеть на стуле. Он так и не понял, что уснул, пока его за плечо не встряхнула чья-то рука.

Тогда он проснулся.

— Здесь не место для сна, мальчик, — сказал официант.

— Простите, сэр. Я устал и случайно уснул.

— Ты уже долго сидишь здесь. Кого-то ждешь?

— Да, сэр. Должно быть, что-то его задержало.

— Мне кажется, я заметил, что ты пришел сюда три часа назад. Не слишком ли долго для ожидания?

— И я так думаю, сэр. Понять не могу, что случилось.

— Ну, ты не можешь продолжать торчать здесь. Я знаю, что делать. Я передам тебя медсестре в нашем Бюро находок, она присмотрит за тобой. Пойдем со мной.

Платон ошеломленно последовал за ним. Но когда ноги его пришли в движение, мозги тоже включились. К настоящему времени, конечно, уже организованы его поиски. Они наверняка проследили его до станции и, несмотря на его умную уловку с билетом, нашли, каким рейсом он полетел. Значит, они будут ждать его в Бюро находок, готовые схватить сразу, как он появится там.

Но не для того он убегал, чтобы так просто попасться. Когда они вышли из двери, Платон внезапно побежал. Позади он услышал удивленный крик официанта, но не стал останавливаться и отвечать. Через несколько секунд он уже затерялся в толпе.

Теперь он знал, что если вообще собирается улететь на корабле, то надо действовать быстро. Что бы сделал Комета Картер на месте Платона — если бы Комета был в лучшей форме? И тут же Платон понял, что. Он увидел, как по улице идет посыльный в униформе, и, немножко нервничая, подошел к нему.

— Могу я с вами поговорить? — спросил Платон с вежливостью, которой его обучили в школе.

— О чем, малявка? Я занят.

— Ну, я хочу получить автограф капитана Хэльверсона. Он на «Симфонии Космоса».

— И как именно?

— Меня, конечно же, не пустят просто так в ворота. Так я подумал, что если бы на мне была униформа посыльного…

Паренек впился в Платона взглядом.

— Ты в своем уме? Да я не позволил бы тебе надеть эту форму и за кучу кредиток.

Платон нервно сглотнул и в отчаянии сказал:

— У меня нет кучи кредиток, у меня только восемь, и я готов отдать их. Полчаса, это все, что мне нужно. Это последний шанс, и я не могу его упустить. Капитан летит на Ригель и вернется только через пять лет. А мне очень нужно…

Его голос повысился до тонкого, слезного писка.

— И ты предлагаешь мне восемь космически-паршивых кредитов? — недоверчиво спросил у него посыльный.

Платон кивнул.

— Это все, что у меня есть. Мы только переоденемся на несколько минут — вот и все. Пожалуйста, я должен увидеть его. Я знаю, что он не откажет и даст мне автограф.

— Ну, ладно, — неожиданно согласился посыльный. — Но возвращайся быстрее. Я буду ждать тебя у ворот.