Mise en Place (СИ)

- Тогда лучше прогуляйся, - нетерпеливо отозвалась Гарри, - или каждый раз, когда ты навернешь очередной круг, я буду выпивать рюмку водки.

Джон сердито взглянул на сестру:

- Что ты вообще за барной стойкой делаешь? Если что, это я не могу без гребанной трости обойтись, а алкоголик у нас ты. И, по логике, я должен разливать напитки, а ты – рассаживать гостей.

- Ты бесишься.

- Еще как бешусь, мать твою! – огрызнулся Джон и продолжил расхаживать по залу. Он резко остановился, когда заметил, что Гарри собирается налить рюмку водки, уставился на бутылку уничтожающим взглядом, а потом подошел и тяжело плюхнулся на стул.

- И мне, - сказал он. Гарри удивленно приподняла бровь и налила две рюмки. Они чокнулись и одновременно осушили их.

- Пусто, - оглядевшись, заметила Гарри, - нам стоило зазвать сюда людей, пообещав ужин на халяву, чтоб не выглядеть настолько жалкими.

- А Сара предлагала, - мрачно ответил Джон.

- И ты отказался?

- Конечно, отказался! Да, мы жалкие, но я не собираюсь ей в этом признаваться.

- Чтоб меня, - сказала Гарри, расхрабрившись от выпитого, и схватила телефон. – Я готова быть жалкой. Какой у нее номер?

Последовала короткая потасовка, но, в итоге Гарри сдалась и с жадностью уставилась на бутылку.

- Нет, Гарри, иначе мы действительно будем жалкими.

- Почему, интересно, это называют “выпить для храбрости”? Неужели все смельчаки должны быть алкоголиками?

Джон не успел ответить: колокольчик над дверью зазвонил, и он вскочил на ноги, вцепившись в трость мертвой хваткой.

Вот он!

Джон не знал, как он понял, что вошел именно Шерлок. Солнечный свет в окнах слепил глаза, и рассмотреть что-либо было, в принципе, невозможно, но Джон даже не допускал мысли, что это мог быть кто-то другой. Он хотел было взглянуть, загорелся ли красный огонек на камере, установленной в углу, - это бы означало, что запись началась. Но он не мог глаз отвести от высокой стройной фигуры в дверях. В следующую секунду Шерлок сделал шаг вперед, и дверь за ним захлопнулась. Он вошел в зал и осмотрелся. Теперь, когда за его спиной уже не было этого ослепительного света, стало очевидно, что это именно тот, кого все так ждали.

- Здравствуйте, - еле выговорил Джон, всем сердцем надеясь, что его голос не будет похож на писк. – Добро пожаловать в «Империю», мистер Холмс.

- Называйте меня Шерлок, - рассеянно ответил мужчина. Он медленно обошел зал, рассматривая сувениры на стенах и ткань занавесок. В конце концов, его взгляд остановился на семейных портретах.

- Темновато для ланча. Последний раз оформление интерьера меняли в 1983, не так ли? На кухне был пожар - недостаточно сильный, чтоб серьезно повредить здание, его потушили довольно быстро, но копоти было много, и пришлось поменять занавески.

Брат и сестра переглянулись. У Гарри от изумления глаза на лоб лезли:

- Эээ… Да, мама несколько недель потратила, чтоб подобрать цвет… Как?..

- И ей это прекрасно удалось, но, тем не менее, разница заметна. Полагаю, на фотографиях ваши отец и деды?

- Да, - ответил Джон и подошел к Шерлоку. В жизни он оказался моложе, чем на экране. Джону было интересно, макияж ли углублял морщинки вокруг его глаз и рта или специфическое освещение. Сейчас было видно, что даже властная, не терпящая возражений манера поведения Шерлока не может скрыть его молодости. Возможно, поэтому многие рестораторы и шеф-повара не хотели выполнять рекомендации человека, которому, в силу юного возраста, и кредит-то в банке вряд ли дали бы.

“Молод, да еще и хорош собой”, - подумал Джон. И ему так идет эта фиолетовая рубашка, и эти вьющиеся волосы… В жизни он казался еще выше, и Джон выпрямился, подсознательно сокращая разницу в росте. По очереди указывая на портреты отца и дедов, он произнес:

- Мой отец – Хэмиш Уотсон, его отец – Джеймс, это он открыл «Империю» в 1949, а вот два Джона – Джон Уотсон, мой прадед, и его отец – Джон Х. Уотсон.

Шерлок кивнул:

– Тогда ваше имя – какое-то производное от Джеймса или Джона, полагаю?

- Джон. Просто Джон.

- Шаблоны… - задумчиво произнес Шерлок и повернулся к нему, кажется, впервые по-настоящему обратив внимание на Джона. Он протянул руку:

- Мое имя – Шерлок Холмс.

- Джон Уотсон, - ответил мужчина, коротко пожав ее. Рука Шерлока была сухой и теплой, и Джону было до странности уютно ощущать свою руку в руке Шерлока. Казалось, Холмс изучает его, но Джона это нисколько не раздражало, напротив, он терпеливо ждал и, не моргая, смотрел в глаза Шерлоку.

Тот, наконец, насмешливо изогнул губы, взглянув на их затянувшееся рукопожатие. Джон снова смутился и выпустил руку.

- Ну вот, вы познакомились с патриархами «Империи», позвольте познакомить вас с остальным персоналом.

- Окажите любезность. С превеликим удовольствием, - ответил Шерлок, и Джон едва сдержал усмешку. Он глуповато себя чувствовал оттого, что приходилось играть на камеру. Но Лестрейд улыбнулся ему и одобряюще поднял вверх большой палец.