Mise en Place (СИ)

- Это ты правильно заметила, - крикнул Арти из кухни.

- Арти, - вскочив, заорала Гарри. - Ты что, подслушивал весь разговор? Я тебе башку оторву, придурок!

- А вот и нет, - раздался голос Арти, и Гарри снова села на табуретку, издав сдавленный стон.

- Самое худшее, что он прав, - сказала она и потянулась за виски. Но Джон высоко поднял его над головой, делая вне досягаемости для и так перебравшей сестры.

- Расскажи ему, что ты сделала с пастой!

- Закрой пасть, Арти, - прокричала Гарри через плечо.

- А что с пастой? - заинтересованно спросил Джон.

- Ничего, - проворчала Гарри. - Никто абсолютно ничего не говорил про пасту. Тебе послышалось.

Джон обреченно вздохнул.

- Ладно. Ты не шеф. Почему ты не раскрутила ресторан?

- Я пыталась, Джон. И не смотри на меня так, я действительно пыталась.

- Так и есть, - подтвердил Арти, смотря на них через кухонное окно. - Объявления по-прежнему в профессиональных журналах и газетах, и она даже присобачила их на стены кулинарных колледжей. Там было несколько детей, которые показывали…

Джон вскинул брови.

- Дети, Арти?

- Они хуже меня, - буркнула Гарри.

- А это довольно непросто, - добавил Арти. - Не обижайся, Гарри.

Та отмахнулась.

- Но это «Империя», - сказал Джон, оглядывая комнату. - У нас есть история, репутация, мы, черт возьми, веха в истории кулинарии! Когда отец умер, к нам спешили повара со всех уголков страны, чтобы принести свои соболезнования. И половина из них была готова сойти с ума от мысли, что они уже никогда не поработают с ним в команде.

- Иисусе, Джон, только не говори, что поверил им, - воскликнула Гарри, и Джон оттолкнулся от барной стойки и пошел смотреть на портреты, висящие на стене. - Это был знак учтивости и соболезнования, не больше.

- Звучало правдоподобно, - возразил Джон.

- Они говорили лишь то, что мы сами хотели услышать. Безусловно, они не собирались говорить нам правду в такой тяжелый момент.

- Да? - Джон с вызовом повернулся к Гарри. - Что же тогда правда?

- Что рассвет «Империи» уже в прошлом. В ней для нас больше нет места, Джон. Мы демонстрируем наши блюда по всему миру начиная с Британии и заканчивая странами, в которых Империя имеет контроль, но вся штука в том, что Британской Империи больше нет. Уже два года, если быть точной. И все уже поняли это, кроме нас, Джонни. Мы даже потеряли свою уникальность! Если вы хотите тайскую кухню - есть Папайя Гарден на Кенсворском переулке; если хотите индийскую - отправляетесь в Бомбейские Башни, четвертая дверь снизу. На соседнем перекрестке откроют даже суши-ресторан.

- Это не точка, - сказал Джон.

- Она и есть, - возразила Гарри, поднимаясь и подходя к брату. - Мне очень жаль, Джон. Но все кончено.

- Нет, - с твердостью процедил Джон и крепче стиснул трость. - Есть свет в конце тоннеля: ты все еще получаешь продовольствие, а гости все еще приходят на обеды и ужины, и…

- Джон…

- Ты ведь не собираешься сообщить, что угробила ресторан, просуществовавший почти шестьдесят лет, Гарриет? - требовательно спросил Джон.

- А что я должна была делать, Джон? Изменить меню? Сделать ремонт? Ввести шведский стол? Да дедушка перевернулся бы в гробу, и ты это знаешь.

- Но это же было дедушкино наследство!

- И я прекрасно об этом знаю! И до сих пор пытаюсь быть верной ему.

- Мы здесь выросли - ты и я. Даже не смей говорить мне, что напилась под этим столом.

- Не одна я виновата! - отчаянно крикнула Гарри.

- А кто, блядь, тогда? Уж точно не я - меня, вообще-то, здесь не было!

- Ты прав, - прокричала Гарри, обнимая себя руками, - тебя здесь не было! Так что не смей читать мне нотации о том, что именно я должна была сделать для сохранения ресторана. Я так много сделала для того, чтобы удержать его на плаву, но… если бы я сделала еще больше, то разрушила бы все, что так долго выстраивал дедушка! Я взяла кредит, а Клара даже разработала кучу программ в целях устранения финансовых проблем. Но ни одна из них, черт возьми, не сработала. У «Империи» нет истории - она сама ею является. Это последний пережиток эпохи, во время которой люди наряжались и отправлялись вкусно поужинать, оставляя детей дома. И для них подобные вылазки были чем-то особенным, потому что происходили редко, как праздники. Но сейчас все изменилось, Джон. Люди едят, потому что проголодались, а не в погоне за необычными ощущениями. А дети приходят, так как ни за одним из них не приглядывает нянька. И самое ужасное - всем насрать на то, что там пытался сделать дедушка. “Британская Империя” - пережиток прошлой эпохи, которой теперь уже не существует. В течение последних двух лет мне все труднее объяснить посетителям, что представляет собой сама идея, стоящая за нашим меню. Особенно кому-то из Гонконга, Индии или Пакистана. Мне очень жаль, Джон. Я знаю, что ты искренне любил Империю. Но той Империи, которую ты так боготворил, больше нет. И если чуда не произойдет - а его не произойдет, - то все закончится тем, что мы его потеряем.

Джон вздохнул.

- Что ты имеешь в виду под “мы его потеряем”?