Мистер Джастис Раффлс

Никто не смог бы сойтись с Раффлсом без овладения ярким искусством изящной метафоры – и эта пародия на его текучую манеру изъясняться вызвала улыбку на лице моего героя. Но то была лишь бледная улыбка человека, который думает о другом, и мне пришло на ум, что его кивок был довольно грустен. Он стал у открытого окна, затем повернулся и потянулся, точно как я бесконечные двадцать четыре часа назад; мне хотелось узнать, о чем он думает, понять, что именно он мне не раскрыл из того, о чем я не смог бы догадаться. Что-то таилось за его маской веселой воинственности; нет уж, там было нечто, помимо доброго семейства Гарландов и их обыденных несчастий. Эти бедствия явно были поводом. Но могли ли они быть причиной?

Эта ночь была такой же тихой, как и предыдущая. В какой-то момент на меня могло бы снизойти озарение. Но в полной тишине комнаты я вдруг услышал один звук, тихий и мягкий, но вполне отчетливый – источник его находился за дверью.

Глава IX. Тройственный союз

Это был прерывистый звук осторожного движения, скрип подошвы, который не повторялся несколько долгих секунд, почти неслышимое движение руки вдоль двери, выходившей в коридор. Возможно, я вообразил больше, чем услышал, насчет этой последней детали; но все равно, я был так уверен в том, что происходит по ту сторону, как если бы дверь была стеклянной. Однако между коридором и площадкой была еще одна дверь, которую, как я сразу же припомнил, Раффлс за нами накрепко запер. Неспособный бесшумно привлечь его внимание и всегда готовый застать врасплох нежданного гостя, я, задержав дыхание, слушал, пока мои подозрения не подтвердились, а затем встал с кресла, не говоря ни слова. И тут послышался громкий стук во внутреннюю дверь – за миг перед тем, как я распахнул ее перед вечерним образом господина Дэниэла Леви – сверкающей осанистой фигурой в сорочке с булавкой и в складочку, белом жилете и перчатках, в цилиндре и с прочими признаками выскочки, не чуждого ночной жизни.

– Позволите войти? – сказал он с елейной учтивостью.

– Позволю ли?! – не удержался я от возгласа. – Это мне нравится, учитывая то, что пришли вы уже давно! Я отлично вас слышал, вы подслушивали тут у двери – а возможно, и подглядывали через замочную скважину – и постучались вы, только когда я вскочил, чтобы открыть дверь!

– Полноте, дорогой мой Банни! – воскликнул Раффлс, с укоризной кладя руку на мое плечо.

И он с веселой любезностью пригласил нежданного гостя внутрь.

– Но дальняя дверь была закрыта! – протестовал я. – Он, наверное, взломал ее или как-то вскрыл замок.

– Почему бы и нет, Банни? Не только для любви из всех чувств в этой жизни нет преград! – заметил Раффлс с раздражающим радушием.

– …но и для разряженных бандитов! – воскликнул Дэн Леви, не менее иронично, чем Раффлс, но, возможно, с более мрачной иронией.

Раффлс препроводил его до кресла. Но Леви не стал садиться, а встал позади кресла и ухватился за спинку, как будто готовясь ломать мебель о наши головы в случае необходимости. Раффлс предложил ему выпить – тот отклонил это с лукавой улыбкой, не оставлявшей сомнений в его подозрительности.

– С разряженными бандитами я не пью, – заявил ростовщик.

– Дорогой мой мистер Леви, – продолжил Раффлс, – именно вас я и хотел видеть сегодня, никто более не был бы лучше принят в моем скромном жилище; но уже в четвертый раз за день я слышу, как вы употребляете это устаревшее выражение. Вы, как и я, знаете, что вся вот эта работа в стиле «мы подошли из-за угла» уже отошла в прошлое. Где все те веселые разбойники из старой песни?

– Здесь, в Олбани! – заявил Леви. – Прямо в ваших покоях, мистер Раффлс.

– Ну, Банни, – сказал Раффлс, – полагаю, теперь мы оба должны сознаться в своей вине, какая бы там собака его ни покусала, правда?

– Вы отлично знаете, о чем я, – прорычал наш гость сквозь стиснутые зубы. – Вы медвежатники, мошенники, грабители, вы оба; так что действительно можете сознаваться вместе.

– Медвежатники? Мошенники? Грабители? – повторил за ним Раффлс, склонив голову набок. – О чем этот добрый джентльмен, Банни? Стойте! Я знаю – воры! Обычные воры!

И он протяжно захохотал прямо в лицо ростовщику, и мне.

– Можете смеяться, – сказал Леви, – я слишком стар, чтоб меня провели ваши трюки; единственное, что удивляет меня – то, что я сразу не распознал вас, когда мы были в Австрии, – он злобно оскалился. – Рассказать вам, когда я все понял, мистер Анания Джей Раффлс?

– Даниил в логове лжеца, да и только, – пробормотал Раффлс, утирая слезы с глаз. – О да, побалуйте нас рассказом; это лучшее развлечение за последнее время, не правда ли, Банни?

– Точно! – подтвердил я.

– Я размышлял об этом с утра, – продолжил ростовщик, всем видом выражая презрение к нашим насмешкам – когда вы так гладко и бойко разыграли со мной этот свой спектакль, парочка, слаженная в каждом движении! Один занял деньги, другой заплатил мне моей же монетой!

– Ну, – заметил я, – в этом не было ничего преступного.