Мистер Джастис Раффлс

Он прервался, мне показалось, припоминая сам, как все происходило; и выражение сострадания на его лице вполне ответило на мои мерзкие предположения. Но в его взгляде было и раскаяние, что у Раффлса я наблюдал гораздо реже. И все же самым редким было чувство тревоги, доходящее почти до паники, что вовсе не имело прецедентов в моих наблюдениях за ним и совершенно не соответствовало моим представлениям о характере моего друга. Но сквозь все это проглядывало наслаждение новыми ощущениями и смакование оттенков чувства страха, очень знакомые мне, но все же вполне сочетавшиеся и с его историей и с моим потаенным опасением.

– Никто не должен об этом узнать, – сказал я в полной уверенности, что через тех, кто знает об этом сейчас, ничего не просочится на Божий свет. Но Раффлс сразу же плеснул водицы на мой огонек уверенности и надежды.

– Об этом непременно узнают, Банни. Они начнут копаться в последних его часах на Земле, и найдут кое-что подозрительное в последние пять минут. Потом будет обнаружено, что я убегал с места преступления, затем меня опознают, а дальше поймут, что я бежал из страны! Всплывет Карлсбад и наша с ним первая стычка, огромный чек, обналиченный вчера; мой бравый двойник поймет, что в банке его место занял кто-то другой; все выйдет на свет по кусочку, и если меня поймают, все кончится обвинением в убийстве в том самом уголовном суде Олд Бейли!

– Тогда я буду с тобой, – заявил я, – как пособник до и после преступления. Пойдем по одному делу!

– Нет, нет, Банни! Ты должен от меня избавиться и вернуться в город. Я тебя вытолкну, когда поезд замедлит ход в Дувре, сможешь пристроиться на ночь в здании конторы Лорда-Смотрителя. В подобном общественном месте таким, как мы, проще всего залечь на дно, Банни. Но не забывай про мои правила, когда я отчалю.

– Никуда ты не отчалишь без меня, Эй Джей!

– Даже если это сделал я, Банни?

– Особенно в этом случае!

Раффлс наклонился и взял мою руку. В глазах его бегали шаловливые огоньки, но светилась и настоящая нежность.

– Я почти захотел быть тем, кем ты меня считаешь, чтобы ты имели больше поводов быть таким верным мне! Однако должны были уже показаться огни Дувра, – добавил он, резко оборвав попытку откровенности, и даже встал, высунув голову в окно, чтобы осмотреть окрестности, пока мы катили мимо маленькой станции. Впрочем, едва платформа исчезла, он уже вернулся на место, бледное лицо уставилось на меня, и настоящая паника горела в его глазах, как корабельные огни в море. – Боже мой, Банни! – воскликнул Раффлс. – Боюсь, дальше Дувра мне не добраться!

– Что? Что опять случилось?

– Я увидел, кто выглянул посмотреть наружу так же, как я, через одно купе!

– Маккензи?

– Да!

Я прочитал это по его лицу.

– То есть, он преследует нас?

– Бог знает! Необязательно – они следят за портами после примечательных убийств.

– Детективы высшего класса из Скотланд-Ярда?

Раффлс не отвечал, он был занят. Он начал выворачивать на сиденье содержимое карманов. Через секунду я увидел фальшивую бороду.

– Это для тебя, – сказал он, и я поднял ее. – Я завершу твой облик, – пока что он занимался своей внешностью, глядя в овальное зеркало и опустившись на колени на подушках, чтобы быть поближе к отражению. – Если он идет по нашему с тобой следу, Банни, то ехать с нами в одном поезде и вагоне это как-то чересчур! Но возможно, все не так плохо, как мне казалось. У него пока не может быть достаточно сведений. Если он всего лишь следит за нами, пока остальные роют в Лондоне, мы его проведем.

– Думаешь, он видел тебя?

– Когда выглянул? Слава богу, нет, он тоже смотрел в сторону Дувра.

– А до того, как мы тронулись?

– Нет, Банни, вряд ли он сел на поезд раньше, чем на Кэннон-стрит. Я припоминаю, там на перроне была какая-то суматоха. Но у нас были закрыты шторки, слава богу!

Конечно, мы закрыли их опять, но по замедлению хода поезда я понял, что мы уже скользим по железнодорожным стрелкам к радостной толпе встречающих. Раффлс отвернулся от своего зеркала, а я одновременно с ним – от своего, и моему искушенному взору предстал совсем не Раффлс, а какой-то благородный негодяй, один из тех, что пленяли все взгляды даже в те довоенные дни в Лондоне.

– Это гораздо лучше анонимной маскировки, – сказал Раффлс, быстрыми движениями обрабатывая меня при помощи содержимого карманной косметички. – Я всегда походил на него, и вчера очень успешно подделался под него в банке, так что сейчас это не составит труда. Что же до тебя, Банни, если тебе натянуть шляпу и засунуть конец бороды в эту твою походную кормушку, ты сойдешь за его бедного родственника или бессовестного кредитора. Ну вот, приехали, мой друг – пора явиться мистеру Маккензи из Скотланд-Ярда!