Мистер Рипли под водой

Он включил свет в гостиной. Судя по всему, мадам Аннет сегодня рано опустила шторы. Эд закрылся в ванной, и Том надеялся, что его там не стошнит. Сам он умылся над кухонной раковиной. Что предложить Эду выпить? Чай? Неразбавленный скотч? Или он захочет джина? А может, горячий шоколад в постель? Эд вернулся в гостиную.

Он старался вести себя как обычно и даже пытался улыбнуться, но на его лице застыло какое-то озадаченное выражение.

– Что будешь пить, Эд? – спросил Том. – Я – розовый джин безо льда. А тебе чего бы хотелось? Может, чаю?

– То же самое. Я буду то же, что и ты.

– Присаживайся. – Том подошел к бару, достал бутылку «Ангостуры»[131] и разлил напиток по стаканам.

После того как они сделали по глотку, Том сказал:

– Эд, большое спасибо, что был сегодня со мной. Твое присутствие меня очень поддержало.

Эд попытался улыбнуться, но у него ничего не вышло.

– Могу я задать вопрос? И что теперь? Что будет дальше?

Том помедлил.

– Ты имеешь в виду нас? Почему вообще что-то должно произойти?

Эд отхлебнул из стакана и с видимым усилием проглотил.

– В том доме…

– В доме Притчардов, – зловеще прошептал Том и улыбнулся, покачнувшись с пятки на носок. Он так до сих пор и не присел. Вопрос Эда развеселил его. – Если хочешь, я расскажу тебе, что будет завтра, как вариант, по крайней мере. Скажем, часов в девять придет почтальон. Он может заметить торчащий из воды багор, его деревянную рукоятку, и подойти поближе, чтобы посмотреть, в чем дело. Но может и не заметить. Он может обратить внимание на то, что входная дверь распахнута, если ветер ее еще не захлопнул, может увидеть, что на крыльце горит свет.

Или почтальон пройдет от подъездной дороги прямо к крыльцу, подумал Том. А багор, который короче двух метров, будет лежать на дне, в иле, а не торчать из воды. Не исключено, что Притчардов не хватятся еще больше суток.

– А потом?

– Так или иначе, не пройдет и двух дней, как их обязательно найдут. И что с того? Мёрчисона опознать невозможно, голову даю на отсечение! Даже родная жена не признает его в таком состоянии.

Том вспомнил о перстне. Сегодня же ночью он спрячет его где-нибудь в доме на случай, если вдруг произойдет невероятное и к ним завтра заявится полиция. Конечно, свет в доме Притчардов никто не выключит, но их образ жизни соседи считают настолько странным, что никому из них не придет в голову стучать в дверь из-за горящего всю ночь света.

– Эд, это самое простое дело, в котором мне приходилось участвовать, – сказал Том. – Ты хоть понимаешь, что нам с тобой не пришлось и пальцем шевельнуть?

Эд поднял на Тома глаза. Он сидел на одном из желтых стульев с прямой спинкой, согнувшись и сжав руками колени.

– Ну если ты так считаешь.

– В этом нет никаких сомнений, – твердо произнес Том и сделал еще один глоток из стакана. – Нам ничего не известно о пруде. Нас не было рядом с домом Притчардов, – тихо сказал Том, приблизившись к Эду почти вплотную. – Кто знает, что сюда притащили этот тюк? Кто будет нас допрашивать? Никто. Мы с тобой поехали в Фонтенбло. По дороге нам расхотелось посещать бар, и мы повернули назад. Мы отсутствовали дома меньше сорока пяти минут. Именно так все и произошло.

Эд кивнул, снова исподлобья взглянув на Тома.

– Верно, Том.

Том закурил сигарету и сел на соседний стул.

– Я понимаю, что все это действует на нервы. Поверь, мне приходилось попадать в ситуации и похуже. Намного, намного хуже. – Он рассмеялся. – А теперь скажи, пожалуйста, в какое время завтра утром тебе принести кофе? Или ты предпочитаешь чай? Можешь спать, сколько твоей душе угодно, Эд.

– Думаю, чай. Есть в этом что-то элегантное: выпить чашку чая перед тем, как спуститься позавтракать. – Эд выдавил улыбку. – Скажем, в девять часов или без четверти девять?

– Хорошо. Знаешь, мадам Аннет обожает радовать гостей. Я оставлю ей записку. Сам я, наверное, встану немного раньше. А мадам Аннет, как правило, встает сразу после семи, – жизнерадостно сказал Том. – Чтобы успеть в пекарню за свежими круассанами.

Пекарня, подумал Том, вот наш информационный центр. Интересно, с какими новостями мадам Аннет вернется завтра к восьми?

22

Том проснулся в восемь утра. За полуоткрытым окном пели птицы, и было похоже, что впереди еще один солнечный день. Он поднялся с кровати и подошел – почти против воли, как невротик, – к своему капитанскому сундуку, выдвинул нижний ящик, где держал носки, и нащупал в одном из черных шерстяных носков твердый круглый предмет. Это был выпускной перстень Мёрчисона. Он лежал там, где Том его оставил. Том задвинул ящик с медными вставками на место. Он спрятал перстень в носок прошлой ночью. Зная, что он остался в кармане штанов, Том не смог бы заснуть. Худшего места для кольца не придумать: стоит рассеянно повесить брюки на спинку стула, кольцо тут же выскользнет из кармана – и упадет на ковер, на всеобщее обозрение.

В тех же джинсах, что и прошлой ночью, но в свежей рубашке, чисто выбритый и после душа, Том бесшумно спустился вниз. Дверь в спальню Эда была закрыта, и Том надеялся, что тот все еще спит.