Мистерии (пер. Соколова)

Онъ открывается въ четвергъ 9 іюля, въ день рожденія королевы. Но уже сегодня вечеромъ Минутта долженъ повсюду расклеить объявленія; получено разршеніе приклеитъ одно изъ нихъ даже на ворота прихода… Впрочемъ онъ пришелъ, собственно для того, чтобы сообщить свднія относительно скрипки. Ему не удалось добытъ скрипки: единственную приличную скрипку въ город купитъ нельзя, такъ какъ она принадлежитъ органисту, который будетъ играть на ней на базар; онъ сыграетъ два номера.

Ну, съ этимъ ужъ ничего не подлаешь.

Минутта собирался уходитъ. Когда онъ уже стоялъ съ фуражкой въ рук, Нагель сказалъ:

— Но разв вы откажетесь отъ стаканчика вина въ тихой дружеской бесд? Скажу вамъ, что я очень доволенъ сегодня, со мной случилось такое счастливое обстоятельство! Знаете, посл многихъ усилій я наконецъ пріобрлъ одну вещь, подобной которой не найдется ни у одного коллекціонера, въ этомъ я совершенно увренъ; именно, вотъ этотъ стулъ. Посмотрите-ка! Понимаете вы что-нибудь въ этой жемчужин, въ этомъ единственномъ въ своемъ род произведеніи голландскаго искусства? Я не продамъ его ни за какія коврижки, Богъ свидтель, ни за что! И вотъ по этому-то случаю я и хотлъ бы распить съ вами по стаканчику, если вы ничего не имете противъ этого. Что же: звонить или нтъ? Вдь объявленія вы можете расклеить и завтра… Нтъ, я просто забыть не могу своей удачи! Вы, можетъ быть, еще и не знаете, что я коллекціонеръ, по мр силъ, и живу здсь именно для того; чтобы отыскать здсь кое-какія рдкости. Я, можетъ быть, не разсказывалъ вамъ о своихъ пастушьихъ колокольцахъ? Нтъ? Господи, ну такъ, вы, значитъ, совсмъ еще не знаете, что я за человкъ. Разумется, я агрономъ, но помимо этого у меня есть и другіе интересы. Да, у меня имется двсти шестьдесятъ семь пастушьихъ колокольцевъ; я началъ собирать ихъ десять лтъ тому назадъ, а теперь, слава Богу, у меня перворазрядная коллекція. А этотъ стулъ, — знаете, какимъ путемъ я его получилъ? Случай, дурацкое счастье! Иду я въ одинъ прекрасный день по улиц, прохожу внизу по набережной кимо одного маленькаго домика и по старой привычк искоса заглядываю мимоходомъ въ окна. И вотъ я сразу остановился: взглядъ мой упалъ на этотъ стулъ, и я тотчасъ же понялъ, какая это цнная штука. Я стучусь и вхожу въ домъ, меня принимаетъ пожилая, сдовласая дама… какъ бишь ее зовутъ? Ну, да это все равно, вы, можетъ быть, ея и не знаете; ее, кажется, зовутъ фрейлейнъ Гуде, Марта Гуде, или что-то въ род этого… Ну, она отказывается отдать мн стулъ, но я такъ долго пристаю къ ней, что она наконецъ общаетъ мн стулъ, и вотъ сегодня я купилъ его. Но что лучше всего, это то, что я его получилъ даромъ, она отдала его мн совсмъ даромъ; правда, я кинулъ ей на столъ пару кронъ, чтобы она не раскаивалась; но вдь стулъ стоитъ сотни. "Это я прошу васъ оставить про себя; вдь мн не очень-то пріятно, чтобы про меня говорили что-нибудь дурное. Но и мн тоже нечего швырять деньгами; эта барышня не уметъ торговаться, а я, какъ коллекціонеръ и покупатель, не обязанъ соблюдать ея выгоду. Не правда ли, не надо бытъ дуракомъ, надо прежде всего заботиться о себ, такова борьба за существованіе на этомъ свт… Но неужели же вы будете продолжать отказываться распить по стаканчику, разъ вы узнали, какъ это все произошло?

Минутта настаиваетъ, что ему надо итти.

— Это нелпо, — продолжаетъ Нагель, — я такъ радовался перспектив поболтать съ вами; вы единственный человкъ въ здшнихъ мстахъ, интересъ къ которому тотчасъ же просыпается во мн, какъ только я его вижу; единственный, къ которому, такъ оказать, лежитъ мое сердце. Такъ вы сверхъ всего зоветесь Іоганномъ? Милый другъ, я зналъ это давно, прежде чмъ кто-либо сказалъ мн объ этомъ… Да, но только не поддавайтесь опять страху передо мною. Вдь мн просто стыдно и горько, что я постоянно внушаю людямъ страхъ къ себ. Нтъ, не отрицайте; вы смотрите на меня перепуганнымъ взглядомъ; не хочу утверждать, но мн показалось, что вы даже вздрогнули…

Тмъ временемъ Минутта былъ уже у двери, желая, повидимому, только поскоре отдлаться и выйти; разговоръ становился все мене и мене пріятнымъ.

— Вдь сегодня 6 іюля? — спросилъ вдругъ Нагель.

— Да, — отвчалъ Минутта, — 6 іюля. — При этомъ онъ взялся за дверную ручку.

Нагель медленно подходитъ къ нему, наступаетъ на него вплотную, пристально глядитъ ему прямо въ лицо и въ то же время кладетъ руки ему на плечи. Въ такомъ положеніи онъ говоритъ ему тихимъ шопотомъ:

— А гд вы были 6 іюня?

Минутта ничего не отвчаетъ, ни слова. Объятый страхомъ передъ этимъ упорнымъ взоромъ и таинственнымъ шопотомъ, не будучи въ состояніи понять этого маленькаго, но страннаго вопроса о дн и числ уже прошедшаго мсяца, онъ быстро толкаетъ дверь и, шатаясь, выбгаетъ въ коридоръ. Здсь онъ одно мгновенье кружится, не находя лстницы; а Нагель стоитъ въ дверяхъ и кричитъ ему:

— Нтъ, нтъ, все это безуміе, прошу васъ, забудьте объ этомъ! Я въ другой разъ объясню вамъ это, въ другой разъ…