Митрополит Филипп

Книжный человек, недовольный судьбой воина, Филипп услышал зов истины и вступил на путь следования к ней, желая освободиться от оков уныния. Явившись на Соловки, он несколько лет очищал душу, выжигал корни грехов, восприимчивость к соблазнам. Ведь даже тот, кому вера досталась от родителей, укреплена воспитанием и добрым примером окружающих, все-таки не способен сам по себе, без помощи Бога соблюсти ее нерушимость, сохранить душу в полной чистоте. Вот приходит несчастье, боль, чья-то смерть, а то и просто сильный соблазн — и что же? Благочестивейший человек быстро теряет упование на силы небесные, да и просто перестает думать о них. Мысли его наполняются горечью, страхом, пустыми иллюзиями, злобой, корыстью. То, что должно произойти с его душой по окончании земного срока, больше не вызывает никаких чувств и выветривается из размышлений. Интерес, накрепко связанный с земным миром, всё побеждает, всё наполняет собой. Мудрейшие подвижники, и те подвержены этой слабости! И у них вера может разрушиться в мгновение ока, и их души не отгорожены от скверны. Монаху сам быт его, способ жизни дает инструменты для очищения да еще для тренировки духа — всё на том же пути приближения к Богу. Надо только пользоваться ими, не щадя себя.

Филипп очищался и закалял дух. Он приготовил себя для того, чтобы подойти к источнику истины так близко, как он только мог. И вот в период пустынничества Филипп делает последние несколько шагов к истине, а значит, к Богу. Тогда, возможно, что-то было сказано ему свыше, дано было нечто, навсегда и с великой силой укрепившее его веру: видение божественных энергий или просто такое состояние, когда стяжание Духа Святого делается ощутимым, а присутствие Бога — несомненным. Продвинувшись так далеко в сторону Бога, Филипп уверился в Его существовании навсегда и расстался с малейшим сомнением. Большего дара в земной жизни получить никому не дано. С тех пор соловецкий монах, а потом настоятель шествовал по летам судьбы своей легко. Он точно знал, что Бог есть, и так же точно знал, что Бог — именно тот, в кого он верил. А значит, в дальнейшем ничто не могло отвратить Филиппа от поступков, совершаемых сообразно вере. Он знал, с какой меркой подступаться к сложным и спорным жизненным ситуациям. Ему оставалось лишь следовать правилу: «Делай, что должно, и будь, что будет». Траты времени и жизненной силы на сомнения и колебания не трепали его столь же неотступно, как мучают они большинство людей.

Именно из этого знания, из этой простой решимости мерить аршином веры всех и вся выросли невиданная энергия Филиппа и невиданная твердость в поступках. Следовало исправить хозяйственные дела монастыря — он исправил. Следовало заменить неказистые деревянные церквушки великолепными каменными храмами — заменил. Следовало позаботиться о братии — он обеспечил ей достаток. Всякий раз, выполняя свой долг, Филипп встречал великие препятствия. Всякий раз перед ним возникали задачи, решение которых требовало долгих месяцев и даже лет. Но он двигался к цели, не предаваясь рассуждениям о тяжести и длительности трудов, и в конечном итоге достигал ее.

Итак, думается, «соловецкая притча» в жизни Филиппа — это притча о необыкновенной силе, которую христианин может почерпнуть от крепкой веры.

У Ольги Крестовской, замечательного современного художника, есть картина «Монах», навеянная соловецкими впечатлениями. Одинокий инок плывет на лодке по узкой протоке, отталкиваясь шестом, и деревья смыкают над его головой зеленый свод. Видно: в тиши, в покое, в красоте, монах, совершая умнело молитву, ощущает божественное присутствие и счастлив от этого чувства… Кажется, невозможно лучше передать образ святого Филиппа, точнее рассказать о том, что происходило с ним на Соловках.

Соловецкий монастырь, помимо первой и главной своей функции, играл также роль тюрьмы — или, вернее, чего-то среднего между местом заключения и ссылки. Многие русские обители использовались подобным образом, особенно если речь шла о духовных преступниках, например о еретиках. Соловки не были в этом смысле исключением.

Источники XVI века сообщают о двух именитых соловецких узниках, чье пребывание в обители приходится на игуменство Филиппа.

Первый из них — публицист и прославленный (а лучше сказать, скандально известный) учитель русского монашества старец Артемий. Этот человек являлся одним из главных продолжателей традиции Нила Сорского.