Митрополит Филипп

Государь, по всей видимости, считал, что «строптивый» митрополит наказан слишком мало. Опричники схватили приближенных Филиппа – старца и трех дворян, служивших Московскому митрополичьему дому. Их отправили в тюрьму, затем вытащили оттуда и принялись водить по улицам столицы, нанося удары булавами. Вскоре последний из старцев рухнул наземь в лужу крови… Имена этих страдальцев: Леонтий Русинов, Никита Опухтин, Федор Рясин, Семен Мануйлов. Склоним же голову перед ними. Им пришлось претерпеть боль, поругание и позорную смерть, но имена их остались светлы.

Расправа над ними ничуть не поколебала Филиппа.

Тогда Иван Васильевич велел отрубить его троюродному брату Михаилу Ивановичу Хромому-Колычеву голову и отнести ее Филиппу, отдыхавшему от темницы в Никольской обители. Возможно, митрополиту намекали: все еще можно раскаяться в неповиновении, благословить опричные зверства и заслужить прощение у царя. А то ведь родственников много, и все они представляют собой одно большое уязвимое место. Судя по косвенным данным, Иван IV отобрал тогда ряд земельных владений, принадлежавших семейству Колычевых.

Не получилось…

Когда Филиппу принесли голову, он поклонился гонцу с окровавленным подарком до земли, благословил его и поцеловал волосы мертвого брата. Не проронив ни слезинки, он лишь попросил передать Ивану Васильевичу: «Блаженны те, кого избрал и к себе принял Господь. Память о них сохранится из рода в род».

Теперь царь знал: можно перебить всех родственников и добрых друзей Филиппа, оросить кровью половину Москвы, положить под топор сотни верных служилых людей, которые так нужны на поле боя, прикончить десятки священников, но всё это будет напрасно. Филиппа ему не сокрушить.

Для государя пришло время смирения. Его победили. Униженный старик противостоял царю и не уступил. Его можно было пугать и дальше, морить голодом, калечить, пускать под нож самых дорогих для него людей, но добиться покорности и благословения все равно не удалось бы. Новое мучительство шло к позору царского имени. Москва чувствовала это, и даже опричники не настаивали на продолжении борьбы с опальным архиереем.

Неправедный суд был посрамлен. И в этом высокое значение событий, происходивших осенью 1568 года в Москве.

Закончился Филиппов пост. Миновали рождественские праздники. Наступил январь. Митрополита ждала ссылка: его отправили в тверской Отроч монастырь. Это был своего рода почет, хотя и странный – с сегодняшней точки зрения. Отроч монастырь возник в XIII веке, у впадения Тверцы в Волгу. Во времена независимости Твери он отличался богатством и считался наиболее чтимой обителью во всем княжестве. Но и при власти Москвы монастырь не потерял высокого статуса: правили им архимандриты, а не игумны. Здесь за полтора десятилетия до Филиппа томился особо важный узник – опальный Максим Грек[114]. Святителю досталась тюрьма весьма высокого статуса.

Есть у «дела» митрополита Филиппа шлейф, на который мало кто обращает внимание. Еще одну притчу Господа можно увидеть в истории главного следователя, готовившего обвинительный материал для суда. Насколько вообще можно понимать обычному человеку Его поучение…