Мюнхэ. История Сербии / история «Хостела»

И, конечно, в полном соответствии со старым сценарием, руководство Боснии результаты этого голосования не признаёт. Казалось бы, нет ничего проще, чем пойти по хорватскому пути и попросить помощи у миротворцев, которые, к слову сказать, день в день как прибыли. Но тут что-то идёт не по плану — хорваты стали требовать выхода из состава Боснии и образования на территории бывшей автономии независимого государства — Хорватского содружества Герцег-Босна. Таким образом, бошняки оказываются меж двух огней! Как себя вести — как говорится, время покажет. Но и ждать им было трудно — и сербы, и хорваты требовали сецессии весьма настойчиво. Это значило для бошняков не только потерю территориальной целостности — это значило, что их соотечественники-мусульмане, оказавшиеся на территориях католиков и православных, будут чувствовать себя, мягко говоря, не лучшим образом, и, возможно, даже вынесут всё то, что накануне вынесли от них сербы…

9 января 1992 года Скупщина сербского народа провозгласила образование Республики Сербской Боснии (PC) и Герцеговины как федеративной единицы СФРЮ. Сербы, руководимые Сербской демократической партией, решительно выступили за сохранение Югославии, но на случай неосуществимости этой цели выработали минимальное требование: «Если теряем Югославию, то не отказываемся от собственного государства». Сербы в то время согласны были на конфедерацию, но об автономии уже даже не говорили.

Международное сообщество, как мы и предполагали, признаёт независимость Боснии, вышедшей из состава Югославии, но не признаёт независимости Республики Сербской. Тут надо сказать, что, как и в случае со Слободаном и Туджманом, нашла коса на камень.

Президент Республики Сербской Радован Караджич. Это имя войдёт в историю. Всем своим видом он наводил уважение и страх, заставлял робеть в своём присутствии даже видавших виды политических тяжеловесов со всего мира. Хотя в действительности политиком никогда не был. Этот огромный, рослый, харизматичный серб с густыми седыми волосами и добрыми глазами, скрытыми под иссиня-чёрными бровями, был олицетворением Сербии как таковой. Таким был Дража Михайлович, которому тот, к слову сказать, поклонялся. Врач-психиатр, и в свободное время поэт, далёкий, на первый взгляд, от политики проявил в критическую минуту решимость, какую государственные деятели не проявляют. Последние всё время заботятся о престиже, о внешнем виде, выделяя для себя примат формы над содержанием. Караджич — человек из народа — этого не умел и не хотел уметь. Он в первую очередь думал о людях, а потом уж о себе и своём положении.

Президент Боснии Алия Изетбегович — жестокий, принципиальный, радикальный мусульманин — был более дипломатичен. У него за плечами был солидный политический опыт, он длительное время входил в состав Президиума Боснии и Герцеговины (ещё во времена Тито), а потому умело лавировал между всеми «врагами моего врага». Не представляя из себя реальной силы и стоя во главе смехотворно крошечного народа, он делал ставки то на одних, то на других наших оппонентов и всё время находил в их лице поддержку. Что до его ислама… Пьющий мусульманин — есть нечто, что режет глаз. Больше ничего о нём не скажу.

Хотя нет, скажу. Когда независимость Боснии признали в мире, первым его приказом было разграбление казарм ЮНА, оставшихся на территории страны. Народ понял его приказ буквально — стали не только забирать оружие и грабить склады, но и убивать безоружных офицеров, в первую очередь — сербов.

В мире видели, что позиция Сараева по отношению к сербам просто брызжет несправедливостью. Почему-то хорваты, также образовавшие на территории Боснии независимое государство, не пользовались такой ненавистью у бошняков. Почему?

Потому что хорватов не боялись. Бошняки с хорватами жили всегда мирно, а сербов начали вырезать, как только вышли из состава СРЮ. Сама мысль о том, что они могут отомстить, внушала животный ужас всем бошнякам — потому они и рассматривали сербов как самую злую и опасную силу в природе.

Ответом на разграбление казарм стал наплыв добровольцев, которые шли и ехали со всего мира защищать Республику Сербскую. Было даже около 200 русских!

Так дело долго продолжаться не могло. Добровольцы образовывали порядочный контингент, с которым бошняки, пожалуй, могли бы и не справиться. В такой ситуации нужна помощь международных сил — перед глазами Изетбеговича был отличный пример Хорватии! Надежды же на то, что Караджич, подобно Слободану, даст слабину и сам обратится за помощью к НАТО, не было. Тогда пошли на провокацию.

1 марта 1992 года произошло знаменитое убийство на сербской свадьбе в Сараево. 55-летний отец жениха, Никола Гардович, вышел на мост с сербским флагом в руках, что увидела группа радикально настроенных бошняков, которые убили его и присутствовавшего на свадьбе православного священника. Этот факт, по традиции, остаётся без внимания — кому нужны сербы?