Мизантроп

Чего ты ловишь здесь, бесплодно воздыхая?

АКАСТ

Вот тоже глупости! Как ты сказал, нахал?

Я в жизни ни по ком еще не воздыхал!

Пусть воздыхают те, кто обделен от Бога,

А мне – благодарю! – дала природа много

Поклонниц и друзей, имений и рабов,

И покровителей, и в том числе зубов!

Пусть воздыхают те, кого никто не ценит,

Кому никто не даст, а если даст – изменит.

Кому я нехорош, на тех мне начихать.

Скорей, чем воздыхать, я буду издыхать.

КЛИТАНДР

И, значит, этот дом, куда мы оба вхожи…

АКАСТ

Его владелица, я полагаю, тоже.

КЛИТАНДР

Что «тоже»? «Тоже» что?!

АКАСТ

При всей своей красе

Она передо мной беспомощна, как все.

КЛИТАНДР

Ты заблуждаешься.

АКАСТ

Согласен! Бога ради!

Я в заблуждении, ты в полном шоколаде.

КЛИТАНДР

Ты обольщаешься.

АКАСТ

Сгораю со стыда.

КЛИТАНДР

Ты утешаешься.

АКАСТ

Конечно, как всегда!

КЛИТАНДР

А основание?

АКАСТ

Да что ты, никакого!

Она со мной горда, она со мной сурова,

И выгонит меня, как Бонапарта – Русь,

И я немедленно пойду и удавлюсь.

КЛИТАНДР

Ну, шутки в сторону. Чтоб не случилась ссора,

Давай между собой условимся: коль скоро

Добьется от нее любви один из нас —

Другой без долгих фраз уступит в тот же час.

Чтоб все по-честному, давно хотел сказать я!

АКАСТ

Отличный план, маркиз! Но слышишь?

Шелест платья…

Явление II

Селимена, Акаcт, Клитандр.

СЕЛИМЕНА

Вы не ушли еще?

КЛИТАНДР

Помилуйте, куда ж?

Нас держит тут любовь – наш самый верный страж.

СЕЛИМЕНА

Внизу, я слышу, гость. Арест иль что иное?

Жандарм уже тут был…

Входит Баск

БАСК

К вам едет Арсиноя.

Прикажете впустить?

СЕЛИМЕНА

Бессмысленный приезд!

Мне кажется уже, что лучше бы арест.

Что позабыла тут несносная болонка?

БАСК

И компаньонка с ней.

СЕЛИМЕНА

Еще и компаньонка!

Ну что ж теперь, проси. А право, господа,—

Зачем ей здешняя греховная среда?

АКАСТ

Должно быть, хочет вам подать пример морали.

СЕЛИМЕНА

И правда, что-то мне давно не подавали!

Вот тоже скромница, притона посреди!

Да на нее хоть кто однажды погляди —

И бросится она по первому же зову,

Всем телом устремясь к желанному улову.

На всех углах твердит, что в наши времена

Примером чистоты осталась лишь она.

За что наказана я этой Арсиноей!

Она считает злом лишь то, что не дано ей.

Меня же, грешную, она глазами ест

За то, что ей давно понравился Альцест.

И что, помилуйте, считать моей виною —

Что он влюблен в меня, а надо в Арсиною?

Но думаю, любой, кто только с ней знаком,

Не затруднился бы при выборе таком!

Явление IV

Арсиноя, Селимена, Клитандр, Акаcт.

СЕЛИМЕНА

Ах, милая моя, какой сюрприз приятный!

АРСИНОЯ

Могу ли вас просить на разговор приватный?

Клитандр и Акаcт уходят.

Явление V

Арсиноя, Селимена.

АРСИНОЯ

Признаться, речь моя не для чужих ушей.

СЕЛИМЕНА

Прошу вас.

АРСИНОЯ

Есть ли что опасней и страшней,

Чем безразличие к вопросам женской чести?

Недавно я была в одном приличном месте,

Где собираются лишь в избранном кругу.

И я с прискорбием заметить вам могу,

Что неожиданно предметом обсужденья

Там оказались вы и ваше поведенье.

Что вы окружены поклонников толпой,

Что вовсе не глухи к их похоти тупой,

Что неразборчивы и что ввели в обычай

Вы нарушение общественных приличий.

Естественно, я там сдержаться не могла

И стала говорить, что это не со зла,

Что в пылкой юности излишества возможны

И в целом, так сказать, что вы не безнадежны.

Но если говорить, как мы, наедине,—

Приходится признать, что это не вполне

Безосновательно, и нет огня без дыма.

Себя вы держите порой недопустимо.

Пусть это клевета, пусть это хор молвы —

Но повод все-таки к ней подавали вы.

Послушайтесь, мой друг, разумного совета,

Возьмитесь-ка за ум и прекратите это,

Иначе даже я, хоть вы мне как родня,

Спасти вас не смогу: ваш грех сильней меня!

СЕЛИМЕНА

Я ваше храброе ценю предупрежденье,

Но вы подумайте, какое совпаденье!

Сижу я давеча в изысканном кругу,

А нравы там у нас – не пожалеть врагу:

Кто на язык попал – тому не знать пощады,

И вас прополоскать там тоже были рады.

Вот – руку правую на сердце положа! —

Рядили там, что вы несносная ханжа,

Ни жеста честного, ни искреннего слова,

Что вы не знаете внимания мужского,

Что с видом гордости свою твердите нудь,

Но это никого не может обмануть;

Что умных и прямых привыкли вы бояться,

Что вы краснеете от слова даже «яйца» —

И, чтобы этим скрыть ужасный смысл второй,

Их называете куриною икрой!

Вид обнаженного вас ужасает тела —

Мол, и на статую она б трусы надела,—

Однако прелести увядшие свои,

А равно и белил бессчетные слои,

На обозрение вы выставить готовы!

Я говорю: «Да ну!» Я говорю: «Да что вы!

У ней же, – говорю, – достоинств целый ряд!»

– А кто прислугу бьет? – они мне говорят.

– И ведь не только бьет – но даже ей не платит!

– Ну все! – я говорю. – Я говорю: ну хватит!

Чем кумушек считать, я говорю любя,

Нам следует начать как минимум с себя!

Ругать своих подруг – занятие свиное!

Они мне говорят: а как же Арсиноя?

Хотя ужасный грех в душе ее царит,

Сама она про всех та-акое говорит!

Я вам, любезный друг, передаю все это,

Чтоб вы изведали все вероломство света,

Тогда как я сама – отнюдь не большинство:

Я вам хочу добра и больше ничего.

АРСИНОЯ

Мне, право, очень жаль – хотя, конечно, поздно.