Младшие современники Шекспира

Но разве это для любви помеха?
Деревья старые и молодые
Растут нередко вместе — и прекрасно
Между собою ладят.

Лоллио

Конечно, сударь. Старые деревья бывают куда выше и ветвистее, чем молодые.

Алибиус

Прекрасно сказано! Но вот в чем дело:
Я бы хотел носить свое кольцо
На собственном мизинце[92]; если носит
Его другой — оно уж не твое.

Лоллио

Не надо его снимать. Чуть только снял и отложил — хоть на минуту, сейчас же кто-нибудь его и наденет.

Алибиус

Итак, ты понял, Лоллио; мне нужен
Хороший глаз, чтобы за ним следить.
Нельзя же мне не вылезать из дому!

Лоллио

Смею поклясться, сударь, что вам это никак нельзя.

Алибиус

Я должен быть всегда настороже.

Лоллио

Это понятно, что вы должны быть настороже, это каждому знакомо.

Алибиус

Тебе я, Лоллио, препоручаю
Смотреть за нею — и в мою отлучку
Быть за меня.

Лоллио

Сделаю все, что в моих силах, сударь. Только вот не знаю: к кому, собственно, вы собираетесь ее ревновать?

Алибиус

Вот именно! Вопрос первостепенный.
А сам ты как считаешь?

Лоллио

Сударь, у нас тут только два сорта людей, и все под плеткой — дураки и сумасшедшие: у тех не хватает ума, чтоб плутовать, а у этих не хватает плутовства, чтобы дурачиться.

Алибиус

О, да! И это все — мои больные.
Лечу и тех и этих — без разбору;
И тем живу и даже процветаю.
Но наряду с доходом есть забота:
Я не хочу, чтоб те, кто посещает
Моих рехнувшихся в уме клиентов,
Глазели на мою жену. Я видел
Средь них немало молодых прохвостов —
Разряженных, с бесстыжими глазами,
С прельстительной фигурой и осанкой.
Вот, Лоллио, где адские соблазны!

Лоллио

Я знаю, как от них избавиться, сударь. Если они пришли поглядеть на дураков и сумасшедших, то мы с вами удовлетворим их желание, пожалуйста. А ваша жена пускай сидит у себя, — она ведь ни того, ни другого сорта.

Алибиус

Отличная уловка, в самом деле.
Раз посмотреть пришли на дураков
И сумасшедших — так глядите вволю.
А на нее вам нечего смотреть,
Она ж не дура!

Лоллио

Я думаю, что она и не сумасшедшая.

Алибиус

Таким щитом и прикрывайся впредь.
Я на тебя надеюсь, как на крепость.
Который час, мой Лоллио?

Лоллио

Час брюха.

Алибиус

Пора обедать, хочешь ты сказать?
Двенадцать, значит?

Лоллио

Да, сударь. На каждую часть тела есть свой час. В шесть часов мы просыпаемся и продираем глаза — это час глаза; в семь часов молимся — это час коленок; в восемь выходим на прогулку — это час ноги; в девять — останавливаемся, чтобы понюхать розу и оросить цветочки, это час носа; в десять — пьем, это час рта; в одиннадцать — орудуем вовсю ради пропитания, это час руки; а в двенадцать — садимся обедать, это час брюха.

Алибиус

Как верно, Лоллио, как глубоко!
Твоим ученикам еще не скоро
Спуститься до подобной глубины.
Но погоди. Ко мне пришли как будто.

_{Входят Педро и Антонио в обличье слабоумного.}

Педро

Бог, смилуйся над нами! Гляньте, сударь:
Вот зрелище красноречивей слов,
Оно вам сразу объяснит, в чем дело.

Алибиус

Да, да, все ясно, сударь: вы хотите,
Чтобы я взял его на излеченье.

Педро

И если вашими стараниями удастся хоть как-то укрепить то, что в нем малость разболталось, то вот, сударь, образцы тех монет, которые последуют за этими (дает ему денег), не считая издержек на пропитание, стирку и все остальное.

Алибиус

Поверьте, сударь: сделаем, что можно.

Лоллио

Мне кажется, что служителю больницы тоже может кое-что причитаться, сударь. Все ведь через мои руки делается.

Педро