Многоликий Христос. Тысячелетняя история тайных евангелий

У истории Иосифа Пандиры долгая родословная. Уже во II веке иудейские критики христианства заявляли, что Иисус был не сыном девы, Parthenos, а сыном человека по имени Пантер или Пантера, возможно, римского солдата. Второе имя он получил в соответствии с преданием об Иосифе, земном отце Иисуса – так возник Иосиф Пандира. В Толедот эта деталь приобретает полемический смысл: Иисус – сын соблазнителя, и сам он соблазняет множество из народа Израилева новой, нечестивой верой. Как и «Тайная вечеря», и Евангелие от Варнавы, Толедот Иешу перепевает идеи и темы, характерные для II–III веков, однако оформляет их по-новому, адресуя своим современникам⁵².

ПРЕДСТАВИМ СЕБЕ БОЛЬШОЙ ЕВРОПЕЙСКИЙ ГОРОД высокого Средневековья – около 1320 года. Древние гностики давным-давно канули в небытие, как и (разумеется) их писания. Однако иконы и росписи городских католических церквей хранят в себе мотивы древних текстов – Евангелия от Никодима и «Марианских евангелий». Эти и другие не-столь-уж-потерянные «евангелия» достигли беспрецедентной известности благодаря недавно вышедшей книге «Золотая легенда». В соборах и университетах ученые исследуют вновь переведенные тексты, где ветхозаветные патриархи и пророки свидетельствуют о Христе.

А вне ортодоксальной церкви другие читатели встречаются с другими Христами. В городе и в окрестных селениях тайные кружки еретиков вместе читают псевдоевангелия, давно внесенные церковью в списки запретных книг. Некоторые из этих текстов рассказывают об Иисусе, никогда не принимавшем материальную форму. Другие – напротив, описывают очень земного Иисуса и его любовницу Марию Магдалину. В еврейском гетто такие же смелые читатели исследуют свое противоевангелие – и встречают в нем идеи, проклятые ортодоксальной церковью еще тысячу лет назад. Если город расположен в Средиземноморье – оттуда не так уж далеко до мусульман, с их собственными воспоминаниями об Иисусе и собственными «евангелиями».

Так, через тысячу лет после Никейского собора в христианском мире по-прежнему существовало множество «евангелий» и множество Христов.

9. После тьмы – свет Как эпоха Реформации изгнала из церквей древние евангелия

В такие-то нелепости верили мы в папстве – и сейчас даже не понимаем, как такое было возможно. Благодарение Богу, теперь мы свободны – освобождены от этих и еще больших богохульств!

Мартин Лютер, около 1540 года

В 1505 году молодого студента-юриста Мартина Лютера застигла в дороге страшная гроза. Напуганный ударами молний, он дал обет: «Святая Анна, не дай мне погибнуть – и я стану монахом!» Свое обещание Лютер сдержал. Будущий вождь Реформации, непреклонно требовавший доверять одному лишь Писанию – как минимум в этом случае обратился к святой, само существование которой засвидетельствовано лишь в альтернативных текстах и приукрашено благочестивой фантазией средневековых авторов¹.

И через тысячу лет после Константина христиане по всему миру продолжали читать и почитать альтернативные писания. Однако пришло время, когда многие из этих текстов в самом деле подверглись гонениям – столь суровым, какие и не снились средневековой церкви или государству.

В наше время протестанты, католики и православные разделяют друг с другом общее представление о библейском каноне – хотя состав канона у этих трех ветвей христианства немного различается. Сотни популярных изданий предлагают нам альтернативные «евангелия» и «писания» – однако никакая современная церковь, желающая считаться мейнстримовой христианской организацией, не рискнет использовать их в своих службах и ритуалах. Ни одна респектабельная церковь не станет отклоняться от единого канона, более или менее общепризнанного.

Когда произошло это преображение, как утратилось разнообразие? Ключевым моментом стала Реформация XVI века, обозначившая собой резкое изменение в отношении понятия «писание» и, шире, к религиозным авторитетам в целом. Все мы знаем, что Реформация провозгласила абсолютный авторитет Писания; однако легко забыть, что и само Писание в нынешнем виде – ее творение. Реформация пошла на альтернативные писания войной, она не только запрещала тексты, но и уничтожала их визуальные отражения в церквах и публичных местах. В сущности, именно Реформация создала Библию, какой мы ее знаем. Так что в хронологии мы ошибаемся более чем на тысячу лет. Христианская церковь в самом деле отвергла древние альтернативные писания – но случилось это не в IV веке, а в XVI².

Разумеется, старые тексты не исчезли за один день. Да и как это возможно, если так долго они составляли неотъемлемую часть христианской культуры? Даже в традиционно протестантских странах «старые евангелия» не так уж от нас далеки, как, быть может, мы думаем.