Модернизация с того берега. Американские интеллектуалы и романтика российского развития

Чейз воспевал инженеров и экономических планировщиков прямо перед биржевым крахом. Как раз в тот октябрь, когда фондовый рынок резко упал, Чейз проницательно завершил длинное эссе под названием «Процветание: факт или миф?». Хотя в декабре того же года ему была предложена возможность внести поправки в эту работу до ее публикации, Чейз смело оставил первоначальный текст. Он утверждал, ссылаясь на Совет по военной промышленности и Госплан в качестве примеров, что усиление государственного контроля имеет большое значение для продолжения экономического роста в Америке. Долгосрочное процветание, заключил Чейз (вторя Веблену), произойдет при «освобождении инженера» [Chase 1929: 27, 187–188].

И без того сильный интерес Чейза к централизованному планированию лишь увеличился с Великой депрессией. Когда в 1929 и 1930 годах финансовый кризис стал экономическим, Чейз вернулся к этой теме. Он был приглашен редакторами «The Nation» на открытие их цикла под названием «Если бы я был диктатором», и воспринял это название буквально. Он призвал создать Национальный совет по планированию, укомплектованный технологически-демократическими прогрессистами, такими как он, Дуглас и их коллеги Рексфорд Гай Тагвелл, Уэсли Клэр Митчелл и Джордж Соул. Придуманный Чейзом совет издавал бы указы (именно «указы», по-русски) для многих программ, которые фактически станут отличительными чертами «Нового курса»: объекты гражданской инфраструктуры, пенсии по старости и регулирование сельскохозяйственного сектора [Chase 1931b: 536–538][334]. Когда литературный критик и такой же путешественник Эдмунд Вильсон обвинил его в клевете на Россию, Чейз это опроверг и заявил, что на самом деле он поддерживал «русскую диктатуру» и делал «неоднократные <…> намеки на преимущества экономической диктатуры в этой стране» [Wilson 1932: 345–346]. Чейз не ограничился высказываниями в американских периодических изданиях; его редакционная статья в «Правде» восхваляла первую пятилетку как демонстрацию эффективности «благодетельной диктатуры»[335].

Объединив аналогии советского опыта и военного времени, Чейз призвал к организации в Соединенных Штатах десятилетних планов, осуществляемых «Советом по мирной промышленности». Как и в случае с институтами НЭПа в России, предложенный Чейзом Совет контролировал бы командные высоты американской промышленности, оставляя мелкосерийное производство в частном секторе. В статье также проявилась ностальгия Чейза по планированию военного времени. Он упрекнул русских за то, что они утверждали, будто сами изобрели экономическое планирование, хотя на самом деле начало эпохе планирования положил горячо им любимый Совет по военной промышленности. Однако, независимо от истоков централизованного планирования, Чейз рассматривал его как экономическую необходимость, выходящую за рамки политической идеологии [Chase 1931: 3, 5, 7].

Многочисленные технократы-прогрессисты – многие из которых входили в экономическую команду мечты Чейза – вторили его призыву к экономическому планированию. Экономист Пол Дуглас, например, назвал Госплан «бесценным административным устройством». Подобно Чейзу и Веблену, Дуглас выступал за «экономический генеральный штаб» для установления цен и уровней производства [Douglas 1929b]. Его коллеги-технократы, как правило, настаивали на том, что экономическое планирование является техническим вопросом, который лежит за пределами досягаемости какой-либо политической идеологии.