Моё пост-имаго

– Кажется, я забыл средство от лихорадки в кабинете…

– Мистер Келпи!

– Да-да. – Бабочник вздохнул. – Все верно, я был на вокзале. Профессор Руффус прислал мне письмо из порта Керруотер семафорной почтой. В нем он просил меня прийти на вокзал и встретить его, но велел держать это в секрете. Даже от профессора Гиблинга – он полагал, что профессор жив. Профессор Руффус просил не опаздывать, поскольку любая задержка, по его словам, могла грозить жуткими последствиями. Я должен был явиться на перрон незадолго до прибытия поезда «Дурбурд», а когда он придет, сразу же зайти в указанный вагон и найти купе профессора. Я сделал все, как он мне велел. Хотя и был очень испуган.

– Испуганы?

– Профессор написал, что за ним наблюдают очень плохие люди. Он сказал, что может доверять лишь мне, – хотел меня предупредить о чем-то и еще…

– Передать вам Черного Мотылька?

Мистер Келпи кивнул.

– Я должен был доставить его в секретное хранилище. Должен был спрятать его от людей, которые захотят навредить Черному Мотыльку, захотят убить его… Я пришел на вокзал, дождался прибытия поезда и нашел указанное купе. Профессор Руффус… он был несказанно рад меня видеть. Я прежде не видел его таким нервным и дерганым. Экспедиция очень состарила моего друга, на его лице появились новые морщины, добавилось седины, но сильнее всего его старил страх. Профессор вздрагивал от любого громкого звука, время от времени украдкой выглядывал в иллюминатор, прислушивался к шагам и голосам в вагоне. Наблюдая все это, я испугался еще больше – не только за его физическое, но и за душевное самочувствие.

– Где был Черный Мотылек?

Мистер Келпи ответил не сразу. Было видно, что ему больно вспоминать случившееся.

– Он тоже был там, в купе. Профессор держал его в кофре и… Я потребовал ответов, понимаете, мне нужно было понять, что происходит. Профессор начал говорить о каких-то самозванцах, о том, что все это заговор, а экспедиция не то, чем кажется. При этом он бубнил совершеннейшую бессмыслицу – что-то про рецепт рагу и про деревянных людей. Я практически ничего не понял: его речь была путаной, обрывочной, он не договаривал одну фразу, как тут же начинал следующую. Я попросил рассказать все по порядку, и тогда он немного успокоился. Профессор сообщил, что стал частью заговора, что его спутник в экспедиции был подослан к нему кем-то и что я должен спрятать Черного Мотылька, потому что, скорее всего, за ним самим будут следить. Он все время твердил, что находится в смертельной опасности, ведь у самозванца есть сообщники. Я спросил, кого именно он боится, и… и вот тогда… – мистер Келпи закрыл лицо руками и замолчал.

– Все хорошо, мистер Келпи, – попытался успокоить бабочника доктор Доу. – Что было дальше?

Помощник главы кафедры всхлипнул, но нашел в себе силы продолжить:

– Черный Мотылек проснулся. Вероятно, он почувствовал мое присутствие или еще что… Он взбесился. До такой степени, что кофр не смог его удержать. Мотылек вырвался, заметался по купе и напал на нас.

– Я видел след на сиденье. Как вам удалось выжить?

– Мотылек убил бы меня, но профессор Руффус схватил его, оттянул прочь в самый последний момент. Он пытался сложить ему крылья и кричал: «Засунь его обратно в кофр!» Мотылек повернулся к нему и ударил его своим хоботком. Не знаю, что толкнуло меня вперед – какая-то незримая сила, не иначе. Я пришел к профессору на помощь. Каким-то чудом мне удалось сложить крылья мотылька и засунуть его в кофр. Как только замки щелкнули, сработал встроенный механизм, подающий внутрь кофра сонный газ, – и мотылек затих. Газ был слишком слаб, чтобы усыпить его, зато он его хотя бы успокоил. Мотылек принялся негромко скулить.

– Его голос похож на плач ребенка, так?

Мистер Келпи кивнул и продолжил: