Моё пост-имаго

– Мне кажется, никаким.

Хоппер мрачно поглядел на напарника.

– Что думаешь? – спросил он. – Мистер Киттон – это не шутки.

– Да уж, – согласился Бэнкс. – Но это ничего не меняет. Просто будем вести себя чуточку осмотрительнее. Слушай сюда, Шнырр: у тебя будет новое задание. Ты должен отыскать гуталинщика прежде, чем это сделают мальчишка и его доктор. Ты понял, Шнырр?

– Да-да, господа хорошие. Конечно.

– Вот и славно. А мы, – Бэнкс достал револьвер, крутанул барабан, проверил патроны в нем и усмехнулся, – немного поохотимся.

Стемнело рано. Туман сгустился, но шквал, если верить метеорологической службе, должен был начаться лишь к утру.

Джаспер нервничал и, чтобы немного успокоиться, грыз «Твитти», наблюдая за тем, как дядюшка в свете двух переносных фонарей помогает мистеру Келпи собирать механизм. Сам мальчик в некотором отдалении от них сидел на ящике у своего небольшого фонаря и приманивал пока что лишь наглых стрекоз.

На охоту или, правильнее будет сказать, ловлю вышли втроем. Решили никого больше не привлекать.

Мистер Келпи, которого из-за неторопливости судьи Сомма и козней сержанта Гоббина отпустили из застенка Дома-с-синей-крышей только этим утром, выглядел не очень здоровым. На все вопросы о своем самочувствии бабочник тем не менее отвечал, что с ним все в порядке и что как следует отдохнет, лишь когда мотылек будет пойман. При этом, несмотря на бледность и черные мешки под глазами, мистер Келпи изо всех сил старался казаться бодрым и суетился, ни на мгновение не оставаясь на одном месте.

В любом случае он больше руководил, в то время как всю работу по установке и подготовке механизма делал доктор Доу. Выглядела так называемая световая ловушка весьма причудливо. Основа ее представляла собой плафон фонаря – короб из темно-красного, почти черного, стекла. Сверху к фонарю крепился похожий на рог граммофона раструб с большой линзой на конце, которая должна была рассеять луч в ночном небе над Габеном.

Для засады выбрали оканчивающийся тупиком переулок неподалеку от пожарной станции. Окна сюда не выходили, дверей также не было, да и вообще этот узкий проход между домами местные, очевидно, использовали, чтобы избавляться от мусора. Повсюду громоздились горы трухлявых ящиков, прогнивших бочек, какой-то старой мебели и тому подобного хлама. Пахло здесь просто отвратительно – Джаспер назвал бы этот запах вонью недопереваренных носков старого бродяги, найденных в желудке крысы, которую, в свою очередь, проглотил престарелый кот с недержанием. И все же мальчик надеялся, что эта вонь не позволит Черному Мотыльку почуять ловцов. А еще хотелось думать, что механизм сработает…

Джаспер глядел на туман, колышущийся и покачивающийся у кирпичной стены, слушал торопливые нервные инструкции мистера Келпи и лаконичные, рубленые уточнения дядюшки – все уже было почти готово, и… ему вдруг стало страшно. Перед глазами Джаспера очень некстати предстал мертвый профессор Руффус с разорванным лицом, предстал убитый пересыльщик со станции пневматической почты, а еще – тот, другой, которого Черный Мотылек зацепил лишь слегка, при этом нанеся ему жуткие, кошмарные раны.

Джаспер вспомнил, что сам он просто мальчишка – всего лишь слабый, беззащитный ребенок. Как он может противостоять злобному монстру, если уже пострадало столько взрослых? И вообще, на что они надеются? Что тот с ходу попадется в ловушку? Что не набросится на них прежде? Что не почует обман?

От этих мыслей Джасперу становилось все более не по себе, и каждый раз, когда его одолевал очередной приступ тревоги, а руки начинали дрожать, он бросал беспокойный взгляд на дядюшку.

Доктор Доу, как всегда, был холоден, собран, решителен. И все же по некоторым малозаметным признакам Джаспер отметил, что дядюшка тоже нервничает. И кажется, нервничал он вовсе не из-за предстоящей ловли, а из-за того, что сегодня произошло…

Доктор Доу не просто так отправил племянника за фонарем одного.

Примерно в два часа дня по пневмопочте пришло послание. Джаспер как раз был в прихожей и сам достал его из капсулы. Сложенный вдвое листок бумаги даже не озаботились положить в конверт, как будто отправитель спешил. Сверху на листке было написано: «Марго Мортон». Джаспер не знал, кто это.

– Дядюшка! – Мальчик вошел в гостиную, разглядывая странную записку. – Пришло послание от какой-то Марго Мортон…

Джаспер машинально развернул бумагу и успел прочитать лишь: «Помогите! Мне больше не к кому обратиться…» – когда моментально оказавшийся рядом дядюшка выхватил у него из рук записку, стремительно прочитал ее и сообщил недоуменному племяннику:

– Тебе придется пойти в «Френн и Тоуард» самому, Джаспер. У меня срочное дело… очень срочное…