Мой дом, наш сад

- То есть, все что происходит, все эти мертвые ласточки, ваш кабинет...

Мои кошмары, думаю я, и прежде, чем успеваю продолжить, Мордред говорит:

- Да. Все это - порождение Королевы Опустошенных Земель. А Королева Опустошенных Земель - порождение нашего безумия.

Мы одновременно поднимаемся, снова оказываясь близко друг к другу и, одновременно, делаем шаг назад.

- Значит, ваш кабинет...

- Я не помню, что здесь произошло. По крайней мере, раны на моих руках свидетельствуют о том, что, загадочную надпись я оставил сам.

Я некоторое время молчу, потом отхожу к чудом уцелевшему окну и выглядываю в него, рассматривая сад.

- А если вы были одержимы призраком? - говорю я слишком быстро, чтобы это не было подозрительным. Спиной, позвоночным столбом, костным мозгом я чувствую его взгляд.

- Призраки - порождение сознания волшебников. И людей.

- Да, - киваю я. - Я знаю.

Как и вампиры, единороги, оборотни. Все, что может себе представить волшебник - способно стать реальностью.

- Но я охотно верю в то, что я был одержим призраком, - вдруг говорит Мордред. - Призраком, который порожден чьим-то сознанием.

Его голос заставляет меня поежиться, он абсолютно холоден, даже не зол.

- Это то, почему ты на самом деле помогла мне, правда, Вивиана? Ты - совестливая девочка.

Он не делает ни шага, не совершает ни движения, но мне все равно становится ужасно страшно. Он знает, что мы виноваты в том, что Королева Опустошенных Земель вернулась. Мы призывали Номера Девятнадцать, и она пришла - в его обличье. Мы виноваты в том, что происходит, но мы понятия не имеем, как это можно было бы исправить. Я закусываю губу, судорожно стараясь скрыть от него свои мысли.

Мордред говорит:

- Все в порядке. Глупости совершают все. Я расскажу тебе одну очень личную вещь.

- Какую?

Мордред покачивается на пятках, потом отходит, садится за стол. Жестом, он приглашает меня сесть перед ним. Ровно как на дополнительных занятиях, будто ничего особенного не произошло. И я тоже играю в эту игру, сажусь, расправляю подол платья и смотрю на него так, будто ожидаю задания.

А потом он говорит:

- Это мы виновны в том, что произошло здесь девять лет назад.

Я открываю и закрываю рот, не зная, что сказать. Взрослые виноваты в резне и в том, что мы заперты здесь? Мне сразу же вспоминаются слова Гвиневры, они отчетливы настолько, что кажется звучат в моей голове.

Мордред говорит:

- Мы проводили эксперимент. В случае успеха, он должен был перевернуть магический мир. Мы хотели отделить наше собственное безумие от нас. Как бы разделить сознание. И уничтожить ту его часть, которая отвечает за наши специфические проблемы, сохранив при этом магию. Эксперимент прошел несколько не так. Вместо того, чтобы обезличить безумие, мы персонифицировали его. Так появилась Королева Опустошенных Земель. Она была всегда. Но никогда прежде у нее было образа и воли. Из столетия в столетие волшебники становились жертвами своего безумия. Название: Королева Опустошенных Земель, было чем-то вроде алхимического обозначения, как Дитя или Королевский Брак. Люди боялись называть это явление. Однако, никогда прежде безумие не отделялось от волшебника, не приобретало собственную, пусть и крайне отличающуюся от человеческой волю, и не могло передаваться другим волшебникам. Мы остались целы, потому что сидели в магическом круге, а вы остались целы благодаря случайности. Вы были слишком малы, чтобы безумие могло поглотить вас полностью. Вы лишь потеряли память. Королева Опустошенных Земель отделила нас от мира, Вивиана. И мы не знаем, как с ней справиться.

Я молчу. Мне ужасно неловко оттого, что я слышу правду. О ней можно было догадаться, в конце концов, взрослые выжили в той резне по какой-то причине. Теперь я знала о том, что причина эта весьма конкретного свойства. Они ее начали.

Ожидая прихода злости, я складываю руки на коленях. Я знаю, что Гвиневра или Моргана на моем месте пришли бы в ярость. Я знаю, что Ниветта не испытала бы никаких особенных чувств. Я знаю, что Кэй ничего бы не понял. И я знаю, что Гарет бы понял и простил.

Со мной же происходит что-то странное. Я как будто не совсем осознаю, что все это касается меня. Мне жаль Мордреда, Галахада и Ланселота. Из-за них погибло столько людей, многие из них наверняка были им близки. Из-за них погибли дети, подростки, молодые люди, мои ровесники. Из-за них мы оказались заперты на крохотном пятачке земли злобным духом, порождением нашего сознания. И все же, я не могу воспринять это с праведным негодованием. Все произошло так давно и так случайно, а с тех пор эти люди были моими близкими, лечили меня, когда я болела, заботились обо мне и учили.

- Мне жаль, - говорю я, не уверенная даже в этом. Мордред кивает. Для него это формальность. Ему абсолютно все равно жаль мне или нет.

- То есть, - спрашиваю я, чтобы прервать неловкую паузу. - Королева Опустошенных Земель может принимать любой облик?

- Да. Ее форма определяется ожиданиями того, кто на нее смотрит.