Мой любимый шотландец

Наконец Люциан поднял голову, и глаза его сверкнули холодным блеском.

– Ладно, я постараюсь.

Огромная тяжесть исчезла без следа, и от неожиданной легкости Хэтти растерялась. Он пытается! Пытается ради нее!

– Спасибо, – прошептала она.

– Я постараюсь, – повторил он.

В ту ночь он не занимался с ней любовью. Хэтти робко прильнула к нему утром, не открывая глаз и не зная, ответит он на приглашение или нет. Муж быстро оказался сверху, и она увидела, что лицо его снова стало прежним и полно нежной жажды. Она обвила его бедра ногами и прижала к себе.

* * *

Мистер Мэтьюс невольно стал для них блюстителем благопристойного поведения, поскольку именно из-за его присутствия они валялись целыми днями в постели. Хорошие манеры требовали, чтобы они регулярно выходили к столу, что налагало определенные ограничения на режим дня новобрачных.

Мэтьюс всегда появлялся в весьма ухоженном виде и заводил разговоры о событиях в Лондоне. Так, Хэтти с потрясением узнала о помолвке своей сестры – заметка появилась в газете «Таймс», причем на самом видном месте. После предательства отца она не потрудилась сообщить семье, куда уехала, но услышать подобные новости из третьих рук оказалось больно. Она скучала по братьям и сестрам, по друзьям. Мэтьюс стал предвестником реальности, до которой ей пока не было дела, поэтому его скорый отъезд в Лондон Хэтти восприняла с облегчением.

– Мистер Мэтьюс прекрасно осведомлен о светских сплетнях, – заметила она Люциану, лежа на его груди немного погодя.

– Он аристократ, – сообщил Люциан, – и поставил себе за правило интересоваться светской жизнью.

Хэтти оторопела.

– Случайно не лорд?

– Нет, младший сын барона и переживает трудные времена. Втайне находит мое нынешнее положение кощунством.

Она устроилась поуютнее.

– Ты бы обращался с ним подобрее, – предложила Хэтти.

– Я настолько добр, насколько возможно. Подозреваю, в мое отсутствие он опять проигрался.

– Признаюсь, я рада, что он уезжает, – сказала она. – Мне чудится, что он постоянно ко мне приглядывается. – Хэтти улыбнулась. – Вероятно считает, что ты развратный варвар и я страдаю в твоих лапах!

Неожиданно ее шутка задела Люциана за живое – он вздрогнул всем телом. Хэтти подняла взгляд и увидела, что он заметно напрягся.

– Я бы никогда тебя не обидел подобным образом, – проговорил он. – Ты должна это знать.

Хэтти смущенно улыбнулась.

– Знаю.

Напряжение его не спадало. Хэтти обхватила подбородок мужа ладошкой.

– Ты – мой темный рыцарь, – сказала она, – мой жестокий принц. И я вовсе не боюсь тебя так, как тебе хотелось бы.

– Мне этого и не нужно, – раздраженно бросил он. – Если я слишком требователен – скажи. Мысли читать не умею.

– Что-нибудь случилось?

– Нет.

Он рассеянно гладил ее по голове, раздумывая.

– Моя мать, – наконец проговорил Люциан. – Иногда… иногда я не уверен, что ей нравился мужчина, который меня зачал.

Хэтти нежно поцеловала его грудь.

– Она тебя очень любила!

– С чего ты взяла? – настороженно спросил он, но в голосе его послышался проблеск надежды, и сердце Хэтти заныло.

– Больше всего на свете она любила солнце, – прошептала Хэтти, – потому и назвала тебя Люцианом.

Муж прищурился.

– Люциан означает свет, или несущий свет, – нежно прошептала она. – Разве ты не знал?

Он замер.

– Пожалуй, – протянул он и хрипло рассмеялся. – Мою сестру звали Сорша… Ее имя тоже означает свет. Мама точно любила Соршу. Господи, мне и в голову не приходило! – Грудь его затряслась от тихого смеха. – Ты – гений! – воскликнул Люциан, и в его глазах вспыхнула несвойственная ему веселость. – Я – тупица!

Улыбка Хэтти погасла. Он не был тупицей – напротив, Люциан был дьявольски умен. Он не видел связи потому, что чувствовал себя нелюбимым. Осознав это, Хэтти едва не задохнулась от праведного гнева. Ей так хотелось приласкать его и защитить…

Он притянул ее к себе, их губы встретились.

– Спасибо, – прошептал он, целуя ее так нежно, что Хэтти едва ощущала прикосновения губ.

– Мой ум устроен странно, – заметила она. – Мысли порхают как птички и собирают в кучку вроде бы не связанные между собой факты, чтобы потом выболтать все разом.

Руки Люциана сомкнулись, сжав Хэтти в объятиях так крепко, что она пискнула.

– У тебя блестящий ум, – твердо повторил он, и она засветилась от счастья, как после занятия любовью. Почти признание в любви! Заветных слов муж так и не произнес, но ради нее отказался от мести Ратленду, и Хэтти сочла это хорошим знаком.

* * *