Читаем Мои современницы полностью

Публикация Михаила Талалая

В музее «Vittoriale degli Italiani» (название можно перевести как Храм побед итальянцев), устроенном Габриэле д’Аннунцио в последние годы жизни на базе собственной виллы у озера Гарда, хранится письмо Любови Достоевской (архивный шифр XV/3), отправленное к знаменитому писателю[303]. Написанное по-французски, оно сопровождено краткой запиской от Луиджи Альбертини, в то время – главного редактора престижной газеты «Corriere della Sera»:

28 февраля 1919 г.

Мой дорогой Друг,

дочь Достоевского мне послала это письмо для тебя. Советую тебе ответить ей, даже если ты не сможешь удовлетворить ее просьбу.

Прими навсегда мои уверения в полном уважении,

Л.А.[304]

Полагаем, что д’Аннунцио откликнулся на посланную через миланскую газету просьбу Достоевской (к сожалению, местонахождение его ответа неизвестно) – ее книга об отце, впервые изданная (на немецком) в 1920 г., уже через два года выходит на итальянском, в переводе Марии-Лаэтитии Лумброзо, причем публикует ее миланское издательство Fratelli Treves, где печатался и сам д’Аннунцио.

С любезного разрешения музея «Vittoriale degli Italiani» публикуем письмо в переводе с французского языка, выполненном Ольгой Никандровой.

Письмо содержит интересные биографические подробности о Достоевской, а также наконец-то разъясняет причину странного появления ее книги об отце первоначально в переводе на немецкий язык, а затем уже на языке оригинала, французском.

* * *

Hôtel de l’Europe

Монтрё,

18 февраля 1919

Мсье,

Позвольте мне обратиться к Вам при трагических обстоятельствах, в которых я нахожусь в данный момент. Я – дочь знаменитого русского писателя Федора Достоевского. Находясь в Швейцарии в момент объявления войны и будучи слишком слабой, дабы вернуться в Россию, я осталась в этой стране, в ожидании мира.

Мои сбережения находятся в Государственном банке Петрограда. В течение двух первых лет войны банк регулярно отправлял мне мои доходы, но, с тех пор, как большевики захватили несчастную Россию, я более ничего не получала. Русская колония здесь помогала мне в первый год революции; затем мне пришел на помощь американский Красный Крест. В настоящее время все мои русские друзья разорены, а Красный Крест закрывает свою деятельность. Поэтому я могу остаться на улице, так как в Швейцарии у меня больше нет кредитов.

Некоторое время назад я занялась литературной деятельностью и опубликовала в России три книги, которые несколько раз переиздавались. Я взялась написать биографию моего отца в целях заработать себе на хлеб и скоро ее закончу. Эта биография написана на французском языке, содержит 27 глав, и представляет собой множество воспоминаний о традициях семьи и новые подробности, большая часть которых не была опубликована до революции. Все писатели, которым я показывала свою рукопись, говорили мне, что она весьма интересна и дает новые представления о Достоевском и о его труде.

У меня было намерение издать свою книгу во Франции или в Швейцарии. К сожалению, издательское дело во Франции и в Швейцарии терпит кризис. Цены на бумагу и на ручной труд ужасно повысились по причине войны. Издатели обязаны назначать фантастические цены, которые, люди, разоренные войной, отказываются платить. Мои друзья мне советуют подождать один год, прежде чем публиковать мою книгу на французском, и, в ожидании, продать права на перевод моей рукописи на разные языки.

Не могли бы Вы рекомендовать мою работу какому-нибудь итальянскому издателю? Если такой же издательский кризис существует и в Италии, не могли бы Вы опубликовать ее в журнале? Я могу Вам отправить несколько глав, чтобы Вы смогли оценить важность моей работы.

Прошу прощения, мсье, что я пишу Вам о своих проблемах с деньгами, но я являюсь большой почитательницей Вашего таланта и будучи уверенной, что Вы обладаете великодушным сердцем, думаю, что Габриэле д’Аннунцио заинтересуется судьбой дочери Достоевского.

Мне приятно выразить Вам, мсье, мое совершеннейшее уважение,

Эме Достоевская

<p>Письма к графу Луиджи Примоли</p>

Публикация Марины Маскер

Перевод Михаила Талалая[305]

В Наполеоновском музее (Museo Napoleonico) в Риме хранятся пять писем, написанных на французском языке, которые Любовь Федоровна Достоевская адресовала графу Луиджи Примоли, брату Джузеппе Примоли, основателю музея. Знаменитый Наполеон Бонапарт приходился двоюродным дедом их матери Шарлотты, родившейся от брака Шарля-Люсьена и Зенаиды, которые, в свою очередь, были детьми Люсьена и Жозефа Бонапартов, соответственно, братьев французского императора.

Перейти на страницу:

Все книги серии Италия — Россия

Палаццо Волкофф. Мемуары художника
Палаццо Волкофф. Мемуары художника

Художник Александр Николаевич Волков-Муромцев (Санкт-Петербург, 1844 — Венеция, 1928), получивший образование агронома и профессорскую кафедру в Одессе, оставил карьеру ученого на родине и уехал в Италию, где прославился как великолепный акварелист, автор, в первую очередь, венецианских пейзажей. На волне европейского успеха он приобрел в Венеции на Большом канале дворец, получивший его имя — Палаццо Волкофф, в котором он прожил полвека. Его аристократическое происхождение и таланты позволили ему войти в космополитичный венецианский бомонд, он был близок к Вагнеру и Листу; как гид принимал членов Дома Романовых. Многие годы его связывали тайные романтические отношения с актрисой Элеонорой Дузе.Его мемуары увидели свет уже после кончины, в переводе на английский язык, при этом оригинальная рукопись была утрачена и читателю теперь предложен обратный перевод.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Александр Николаевич Волков-Муромцев , Михаил Григорьевич Талалай

Биографии и Мемуары
Меж двух мундиров. Италоязычные подданные Австро-Венгерской империи на Первой мировой войне и в русском плену
Меж двух мундиров. Италоязычные подданные Австро-Венгерской империи на Первой мировой войне и в русском плену

Монография Андреа Ди Микеле (Свободный университет Больцано) проливает свет на малоизвестный даже в итальянской литературе эпизод — судьбу италоязычных солдат из Австро-Венгрии в Первой мировой войне. Уроженцы так называемых ирредентных, пограничных с Италией, земель империи в основном были отправлены на Восточный фронт, где многие (не менее 25 тыс.) попали в плен. Когда российское правительство предложило освободить тех, кто готов был «сменить мундир» и уехать в Италию ради войны с австрийцами, итальянское правительство не без подозрительности направило военную миссию в лагеря военнопленных, чтобы выяснить их национальные чувства. В итоге в 1916 г. около 4 тыс. бывших пленных были «репатриированы» в Италию через Архангельск, по долгому морскому и сухопутному маршруту. После Октябрьской революции еще 3 тыс. солдат отправились по Транссибирской магистрали во Владивосток в надежде уплыть домой. Однако многие оказались в Китае, другие были зачислены в антибольшевистский Итальянский экспедиционный корпус на Дальнем Востоке, третьи вступили в ряды Красной Армии, четвертые перемещались по России без целей и ориентиров. Возвращение на Родину затянулось на годы, а некоторые навсегда остались в СССР.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Андреа Ди Микеле

Военная документалистика и аналитика / Учебная и научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное