Мой сводный кошмар

Податливая, красивая, невозможная и доступная, к которой я могу прикасаться. Которая позволяет мне все. Лизать ее соски, покусывать, сжимать пальцами, обхватывать ее полушария и скользить языком между ними, оставляя свой след. Так, будто я уже ее трахаю там.

Позже.

Так будет чуть позже.

Мне хочется подмять ее под себя, ворваться в нее, начать двигаться, потому что я дурею оттого, что на ней все еще много одежды. Хочется развести ее ноги и вылизать ее языком, чтобы первый раз кончила так и чуть отдохнула, потому что потом я буду объезжать ее долго.

Срываю с нее футболку, вновь вжимаю в себя. Прохладный душ не помог – она такая горячая, что от прикосновения наших тел, уверен, вокруг рассыпаются искры. Такие же яркие и темные, как глаза, которыми она проникает мне в душу.

Слов нет… нам с ними сложно, и сейчас они не нужны. Хотя сейчас мы с ней оба будто на исповеди и говорим ее стонами, моим тяжелым дыханием, ее ладонями, скользящими по моей груди, моими пальцами, которые нетерпеливо тянут змейку на ее джинсах, губами, которые непрерывно встречаются, и взглядами, что разбиваются друг о друга от этого откровения.

Моя…

Моя Алиса шагнула из зазеркалья.

Хочется заурчать подобно коту, когда ее ладонь оттягивает резинку моих брюк и накрывает мой член.

Похоже, я все же донылся: секс в этой истории будет.

Но эта мысль вылетает, теряется, едва понимаю, что Алиса опускается передо мной на колени. Дергаю ее вверх, смотрю в расширенные глаза, которые искушают.

– В рот я возьму тебя позже.

Ее скрывают ночные тени, мне мало лунного света, который скользит по ее груди, или это ревность – не знаю. Хлопаю в ладоши и, когда загорается бра у кровати, стискиваю челюсть, чтобы не завыть на луну от совершенства, которое вижу.

Тонкая талия, длинные стройные ноги, высокая пышная грудь, к которой снова тянутся руки, припухшие губы, которые она кусает сейчас вместо меня. Взгляд падает вниз, на тонкое черное кружево, которое лишь делает вид, что что-то скрывает.

– Сними их, – мой голос звучит так хрипло, что я с трудом его узнаю.

Наверное, поэтому она медлит.

И даже когда ее пальцы застывают у ажурных трусиков, смотрит на меня как-то беспомощно, а потом вновь прикусывает губу и опускает голову вниз.

– Хочешь, чтобы я сам? – Прикасаюсь пальцами к горячему лону, потираю ее через ткань, а потом отвожу ее в сторону и поглаживаю пальцами, хмелея оттого, что она задыхается.

И, подняв голову, ловит мой взгляд.

– Влажная, – нажимаю сильнее, растираю влагу у нее между ног. – Ты была уже влажной, когда ко мне ехала? Представляла, как я возьму тебя? Может, поделишься, чего ты хотела в первую очередь?

Качает головой – упрямая, такая упрямая, и столько времени зря, друг без друга.

Глажу костяшками пальцев ее горящие щеки, которые алеют как маки, которые сорву я, а не кто-то другой. Кто-то другой мог вдыхать этот запах, думать, что цветы для него, и понятия не имел, что у них есть хозяин.

В прошлом все.

Пусть его смоет настоящим, в котором ее глаза блестят так, что внутри меня зажигается тихий свет.

И распаляется ярче, когда она начинает насаживаться на мои пальцы сама.

– Умница, – хвалю ее, не отпуская ее взгляд, не позволяя ускользнуть даже в малом. – Покажи, как сильно ты меня хочешь.

Приоткрыв губы, рвано дыша, она продолжает скользить по моим пальцам, которые наслаждаются ее влагой.

Хнычет, когда убираю ладонь.

– Хочу не только посмотреть, а попробовать, – поясняю и дергаю ее трусики вниз.

С треском, который приятно радует слух. С ее тихим выдохом. Под взглядом ее мерцающих глаз.

Не даю ей времени закрыться, хотя и пытается. Подталкиваю к кровати, опускаюсь следом за ней и развожу ее колени руками.

– Кирилл, я…

Блядь, я дурею от ее замешательства и от осознания, которое стреляет в мой мозг: ее никто не ублажал там губами и языком. Мне похер на идиотов, которые просрали свой шанс, я хочу доставить ей удовольствие, хочу ее на своем языке.

– Расслабься, – поглаживаю ее согнутые колени, которые она стыдливо снова свела, – тебе понравится, обещаю. Я хочу тебя вылизать, хочу, чтобы ты покрутилась на моем языке, хочу, чтобы первый раз сегодня кончила так, потому что потом я буду лишь трахать. Жестко, долго, глубоко и без остановки. И это тебе тоже понравится.

Она нервно сглатывает, но, слава всем богам, которые существуют, смотрит не на дверь – на меня.

А потом медленно разводит колени.

– Ты охуенная, маленькая… – Провожу пальцем по нежной коже и сам чувствую дрожь: мою, ее – без понятия. – Просто охуенная…

Едва я касаюсь ее языком, она откидывается на подушки. Цепляется пальцами за простыню и разводит колени шире, чтобы мне было легче распробовать ее всю.

Дурман – ее вкус, ее запах, стоны, которые режут тишину этой ночи и перебивают вибрирующий смартфон, на который пытается пробиться мое недавнее прошлое.

Так странно… по сути, прошлое смещается настоящим, так происходит всегда, но не с нами. У нас всегда не по правилам. Потому что мое прошлое бьется под моими губами, стонет под натиском моего языка. Прошлое… и одновременно мое настоящее… Мое – всё…