Мои убийственные каникулы

– Из-за ребятишек. Они честно говорят прекрасные вещи. Они слишком малы, чтобы прикусывать языки, особенно это заметно у мальчишек. Мужчины рано учатся держать свои чувства при себе, но мои второклашки еще этого не освоили. – От зрелища ее повлажневших глаз я чувствую такую тяжесть в груди, что даже делаю шаг назад, но она этого, кажется, не замечает. – Перед каникулами один сказал: «Спасибо, что вы – моя школьная мама, мисс Басси». Мне чуть не понадобилась кислородная подушка.

– Сейчас тоже?

– Нет. – Она смахивает слезы с таким видом, будто плакать для нее – самое привычное занятие. – Зачем? Это так, мелочь, плач первого уровня.

– Господи Иисусе.

– Тебя это смущает? – Она сбрасывает шлепанцы и входит в воду. – Можешь не отвечать. – Она пристально смотрит на меня. – Ну и вид! Можно подумать, что тебя душит гигантский спрут. Родители тоже не жаловали мои слезы.

Я с кряхтением стягиваю с себя рубашку, кидаю ее на песок, кладу рядом с ней пистолет, поставив его на предохранитель, и тоже спешу в воду. Тут куча скользких камней, и мне следует быть рядом с ней на случай, если она поскользнется.

– Ваши родители были такими же жесткими, как я?

– Нет, не жесткими, а просто отважными. Работа требовала от них уравновешенности и бескорыстия, сосредоточенности на наивысшем благе. Им было некогда раскисать, тем более пускать слезу. Это было бы напрасной тратой времени. Наверное, ты согласен с этим?

Она чего-то недоговаривает. Остановившись, она краснеет на глазах. Я приподнимаю бровь, готовый добиться от нее завершения вопроса. Но в следующую секунду до меня доходит, что ее отвлекло. Я был готов поклясться, что снял рубашку вчера, когда мы с ней дали жару, но выходит, что нет, не снял. Ее потрясенный вид свидетельствует, что она впервые видит меня голым по пояс. У нее заметно тяжелеют веки. Так, ей нравится это зрелище. Вопреки здравому смыслу я беру этот факт на заметку. Тейлор не возражает против накачанных мышц, против волос на груди, против татуировок.

Как и против шрамов от холодного оружия.

Более того, все это ей очень нравится. Ну и как мне пропустить такую женщину?

– Ты что-то говорила, Тейлор.

– Разве?

Ее хриплый голос дополнительно бодрит мое и без того встрепенувшееся мужское достоинство.

– Ты спросила, согласен ли я с твоими родителями. С их мнением, что плач – напрасная трата времени.

– Лучше не отвечай, а то все испортишь… – Она делает слабый жест, указывая на мой торс. – Вот это все.

Так бы и сказала, что покорена моим телом! Я удивлен и одновременно возбужден. Ее откровенная реакция сбила меня с толку, иначе не прозвучал бы следующий мой дурацкий вопрос:

– Получше, чем у парня с MBA?

Она поджимает губы, явно не собираясь мне подыгрывать.

– Получше?.. – Она заходит глубже в воду и откидывает назад волосы. – Даже не знаю. Скорее иначе.

Я, скрежеща зубами, шлепаю за ней следом. У меня сохнет во рту от зрелища того, как вода поднимается ей до колен, потом до бедер. Я отдал бы все свои накопления, лишь бы эти бедра оказались сейчас на уровне моего лица, если бы я мог хотя бы на мгновение представить наше с Тейлор сближение, пока я нахожусь в Кейп-Код. Увы, с моей сосредоточенностью дела плохи, я уже на тонком льду.

– Согласен с твоими родителями. С другой стороны, нельзя, чтобы все жили… зажатыми. Вечно оставались уравновешенными. В мире было бы зябко без плакс.

Я нагоняю ее, она медленно поднимает голову и осторожно смотрит на меня.

– Ты так думаешь?

– Ага. – Я откашливаюсь, чтобы не напугать ее своим странным тоном. Сказать, что надежда в ее взгляде мне по сердцу, – ничего не сказать. Особенно когда объект ее надежды – я сам. – Взять хотя бы тех, кто поет под душем песенки Келли Кларксон. Куда бы мы без них делись?

Сначала на ее лице расцветает улыбка, потом она хохочет, и этот хрустальный звук эхом разлетается по гроту. Она заканчивает смеяться, а я борюсь с желанием схватить ее за плечи и тряхнуть, чтобы ее веселье продолжало расплескиваться вокруг. Ясное дело, бережно.

– О чем ты думаешь? – Впервые в жизни я выдавил из себя этот вопросец.

– Вспоминаю, как Джуд советовал мне проплакаться, когда считал, что мне пора встряхнуться. Слава богу, что у меня такой брат.

Хороший брат, ничего не скажешь. Мне надо быть к нему подобрее. Где бы еще накопать доброты?..

– Кстати, почему ты не разговариваешь со своим братом?

От таких вопросиков мне делается нехорошо.

– Говорю же, он козел.

– Два козла пара.

Судя по ее улыбке, это милая шутка. Я близок к тому, чтобы заулыбаться в ответ, как ни неприятна мне эта тема.

– Он против моего образа жизни. Хочет, чтобы я вернулся в Бостон и открыл свою детективную фирму, как мы планировали. – Я раздраженно ерошу себе волосы. – Как будто ничего не произошло.

– Ты про похищение Кристофера? – тихо спрашивает она.

– Да. – Я едва не срываюсь на крик. Надо же, она запомнила имя! – Представь себе.

– Как твой брат относится к случившемуся?