Мои убийственные каникулы

Куда деваться от близости ее спелого, влажного, пухлого рта? Тем более когда знаешь, что бывает, когда она заводится. У меня мучительная эрекция, по спине катится пот. Даже будь у меня сила воли, как у целой дивизии, я бы не смог сейчас не впиться в эти сочные губы! Из самой глубины моего нутра доносится стон, и я перестаю сопротивляться своему порыву. Глядя ей в глаза, я расстегиваю ее жилет и бросаю его в воду, потом стаскиваю и отбрасываю ее топ. Передо мной ее груди, прикрытые нейлоновыми треугольничками. Ох, до чего же она сексуальная. Я хочу ее, это сильнее меня. Теперь, когда нам больше ничего не мешает, она растекается по мне, а я лезу ей в трусики, хватаю за ягодицы.

Мы целуемся, она подпрыгивает и обвивает мне ногами поясницу, я делаю шаг назад, чтобы сохранить равновесие. Мне не терпится спустить шорты и завершить начатое накануне прямо здесь, стоя по колено в воде, – стремительно, с размаху. Но тут наш поцелуй обретает глубину, наши языки затевают игру, со стороны мы можем показаться танцующей парой, вот только колени… Никогда еще со мной такого не бывало: они дрожат и подгибаются.

Но мне некогда разбираться со своими коленками, я занят: самозабвенно пробую ее на вкус. Не знал, что я такой жадный. Мы плющим друг другу губы, мой язык движется справа налево и обратно, властно и бесстыдно заполняя ее рот. Я встречаю рычанием ее пятки, долбящие меня по заднице, когда она карабкается по мне, ее ногти, царапающие мне голову и спину. Этот поцелуй превосходит интимностью любой секс, и я физически не способен его прервать. До чего же она сладкая, до чего увлекательная, она будит во мне что-то очень глубокое, как ни страшно мне это сознавать. Но сейчас мне не до умозаключений, сейчас мне есть дело только до ее вкуса и аромата – смеси яблока, океана и ванили. Она с бессознательным нетерпением елозит лобком по пульсирующему камню у меня в шортах, и я поощряю ее, крепко держа за ягодицы.

– У меня в бумажнике есть резинка, – хриплю я, когда наши рты размыкаются для предотвращения удушья. – Как насчет того, чтобы найти ей применение?

– Да, да! – Она осыпает поцелуями мой подбородок, вонзает ногти мне в плечи. – А потом я опять стану умницей, которая принимает только правильные решения.

Эти слова, прорвавшиеся сквозь учащенное дыхание, – все равно что всаженная мне промеж ребер отвертка, хотя мне ли не понимать, откуда она взялась. Мне ли сердиться на эти ее немилосердные слова, тем более в момент, когда она прильнула ко мне с доверчивостью, которой я не заслуживаю. Нет, сейчас я гожусь только для того, чтобы ее боготворить. Чем, собственно, и занят.

Осторожно запускаю одну руку в карман, вытаскиваю бумажник, подношу его ко рту и достаю зубами презерватив. Все так же глядя в ее зеленые глаза, кидаю бумажник на берег, рву упаковку, сую латексное кольцо себе в шорты и издаю стон – слишком сильна эрекция. Могучий столп, вот что там такое! Как бы не кончить раньше времени… Придется уделить внимание ее клитору, чтобы добиться синхронности. Не допущу, чтобы эта женщина от меня отстала.

– Ты будешь таким большим, да? Большим и грубым… – шепчет она и в следующую секунду кусает меня за шею, да так, что у меня искры сыплются из глаз. – Ты позаботишься о моей безопасности, но сделаешь немного больно, правда?

Не знаю, каким словом называть тот звук, который я издаю. Этот голодный хрип может исходить только от мужчины, достигшего точки невозврата. Она меня прикончит. Не знал, что мне так понравится это… поклонение. Возможно, это вообще не для меня. Возможно, мне годится такое только в ее исполнении. Не иначе я уже заглотнул крючок.

– Со мной тебе ничего не грозит, – бормочу я и тащу ее в тень, одновременно развязывая шнурок на своих шортах. – Ровным счетом ничего. Сначала ты будешь полна до отказа, а потом я буду целовать тебя всюду, всюду…

– На помощь!

Клянусь, сначала я думаю, что этот вопль издал мой член, потому что бедняге страсть как нужна помощь: он вибрирует, в презервативе уже собирается предэякулят, и немудрено: моя красавица изогнула спину, дожидаясь, когда я наконец в нее ворвусь и отделаю ее так, чтобы запомнила на всю жизнь.

Но нет, призыв о помощи раздался совсем из другого места. Помощь нужна кому-то не у нас в гроте.

Нет. Это кошмар. Я сплю и вижу страшный сон…

– Помогите! Тейлор!

Она широко распахивает глаза и соскальзывает с меня в воду.

– Господи, это мой брат! Он ранен!

Она разглядывает свое тело, прямо-таки кричащее о крайнем возбуждении, и, секунду поколебавшись, плещет на себя холодной водой – на мой взгляд, без всякого толку. Теперь к тому, что она вся горит, добавились выпирающие сквозь мокрую ткань затвердевшие соски. Но ей не до этого, она готова покинуть грот в таком виде.

Приходится ловить ее почти что на лету. Все еще бессловесный – а как иначе, если до оргазма оставались считаные секунды? – я волоку ее туда, где лежит на камнях ее топ, и молча подаю его ей.

– Спасибо, – бормочет она, натягивает через голову топ и мчится из грота на солнцепек.