Моя дорогая Роза

– Действительно! – подтвердил Джон. Он подошел к ним, но остановился чуть поодаль. – У девочки острый глаз, и это хорошо!

– Да, у меня острый глаз! – с готовностью подтвердила Мэдди, и в голосе ее послышалась гордость. – Я ведь не особенно и старалась. Само как-то получилось! Вообще, рисовать – это здорово! – Она посмотрела на деда. – Я к тебе снова приеду и буду рисовать. Скоро!

Роза так и застыла на месте. Хотя… хотя никогда она еще не видела Мэдди такой счастливой. Вот только что будет, если ее дед ответит ей отказом?

– Приезжай завтра! – едва слышно обронил тот. Розе показалось, она ослышалась.

– Прошу прощения? – взглянула она на него вопросительно.

– Привези завтра ребенка. Пусть себе порисует. А я в это время буду работать. Мы сможем немного поговорить.

– Ты хочешь говорить со мной? – Роза не могла скрыть удивления.

По лицу Джона скользнула тень, словно ему было больно слышать столько скепсиса в голосе дочери. И весь он как-то вдруг потух и съежился, словно их присутствие истощило все его силы.

– Роза! – проговорил он медленно, словно пробуя, как звучит ее имя на вкус. – Пойми меня правильно! Я – плохой человек, недобрый, бессердечный. И отец из меня получился никудышный. И дедушка я никакой. Наверное, ты права! Я разрушил какую-то часть твоей жизни, но так уж вышло… что мне было на это наплевать. Спиртное начисто отшибло у меня чувство раскаяния или вины много лет тому назад. Но ты все же моя дочь, и я действительно очень хочу сделать для тебя то немногое, что в моих силах. Буду с тобой предельно откровенен! Я не верю, что беседы со мной помогут тебе наладить твою жизнь, но, может быть, ты сумеешь найти хотя бы выход из сложившейся ситуации.

– Если ты имеешь в виду, что я должна снова вернуться к мужу, то…

Роза замолчала. Да и о чем говорить, подумала она устало. Что дельного может посоветовать ей этот в общем-то совершенно чужой для нее сейчас человек?

– Ничего я не имею в виду! – сердито ответил Джон, возвращаясь к холсту. – Я не из тех, кто заставляет делать другого человека то, чего ему не хочется. И тебя принуждать не стану. Приезжай завтра! Пусть девочка порисует, а мы еще немного потолкуем. Не хочешь, как хочешь. Мне все равно.

– Я хочу! – подала голос Мэдди. – И рисовать я тоже хочу. Хочу нарисовать эти деревянные доски еще раз.

– А когда лучше приехать? – нерешительно спросила Роза.

– В любое время! Я в мастерской с самого восхода солнца.

– Мне понравилось! – удовлетворенно пропела Мэдди, когда они с Розой вышли во двор, и подпрыгнула на ходу, так и идя до машины вприпрыжку.

Передать свои эмоции столь же оптимистично Роза бы не взялась. С одной стороны, еще никогда она так откровенно и так сильно не ненавидела своего отца, как во время сегодняшнего разговора с ним. То была не просто ненависть, а квинтэссенция ненависти, которая пульсировала по ее жилам вместе с разгоряченной кровью. И вот вам, пожалуйста! Неожиданным итогом их встречи стало приглашение отца встретиться еще раз. Как так произошло и что это могло бы значить? Но каким-то шестым чувством Роза догадывалась о том, что даже не рискнула бы сформулировать с помощью слов. Отец хочет, чтобы она вернулась к нему. Он, без сомнения, этого хочет, иначе не стал бы снова приглашать их с Мэдди к себе.

– А мне дедушка понравился! – заявила ей Мэдди. – Он интересный!

– Это хорошо! – согласно кивнула Роза, окинув взором горный ландшафт вокруг дома. Величественная красота этих мест, оставшаяся неизменной с допотопных времен, как ни странно, подействовала благотворно на ее истерзанную душу. – Мне кажется, ты ему тоже понравилась… в чем-то.

– Ему понравилось, как я рисую! – сказала Мэдди с гордостью, совершенно убежденная в том, что столь высокая оценка ее профессиональных качеств гораздо важнее личной приязни. – Да и в целом, я очень хорошая девочка! И рисую очень хорошо!