Моя мама - ведьма!

На самом-то деле мне надо не умыться — осмотреться. Земля кажется мне знакомой, но это может быть очень обманчивое ощущение. Я пользуюсь сейчас чародейским ядром, я чувствую весь окружающий мир иначе, чем обычно. Поэтому доверять чувству магии сейчас не буду.

— А как мы ушли? — Вик снова тянет меня за рукав. — Ты что, порталы умеешь открывать? Как та тетя-ведьма, что нам с папой путь из Махавира прокладывала?

— Нет, — слабо улыбаюсь, — я так не умею. А вот ты сумеешь, когда подрастешь.

— Я? — новость приходится ему очень по вкусу. — Так это я дверь открыл? Я нас спас?

— Я же говорю, что ты самый настоящий молодчина, милый, — киваю, — если бы не ты — я бы не выкрутилась.

Не буду сейчас проговаривать, что если бы кое-кто не стал скандалить посреди дороги — я бы успела заметить Зарину и потерялась бы во дворах до того, как она заметила нас. Не настолько она зоркая орлица, чтобы за три квартала родственничков опознавать.

Ладно. Выкрутились и будет. Правда, о последствиях мне думать страшновато. По сути, я ведь мало того, что нарушила официальный запрет ковена на колдовство, так еще и применила магию против своей. Против старшей даже!

Да еще и сбежала ко всему прочему. До этой земли не достают линии силы нашего алтарного камня — я это чувствую. Значит это, что мы далеко, очень далеко от Завихграда.

Ладно. Потом подумаю, как мне аукнется стычка с Зариной. Мне нужно решить скорее вопрос с тем, чтобы Вик оказался рядом с отцом. И вот сейчас решить его быстро уже кажется невозможным.

Иду вперед, и с каждым шагом я будто пускаю в землю невидимые корни. Прорастаю во все стороны вокруг, впитываю звуки, слушаю шорохи, разбираю запахи. Ищу угрозы, конечно же. Любой лес — источник опасностей. Если рядом есть или даже была деревня — в лесу могут и гули обнаружиться, голодные плотоядные призраки. А нет гулей — так есть волколаки, дикие, неразумные оборотни, чья искра разума давно угасла под натиском звериных инстинктов. Да и вообще. Если бы в наших лесах можно было оказаться темной ночью и спокойно выйти из них живой и невредимой — не платили бы с такой охотой вольным ведьмакам или бродячим рыцарям за зачистки всяких урочищ.

Впрочем — этот лес оказывается тихим. Не находится гнезда спящих гарпий в густых ветвях над нашими головами. Не окружает со всех сторон стая волколаков. Мы просто выходим к ручью, по пути спугнув одного неразумного зайца. Уже хорошо.

— Не боишься темноты? — бросаю взгляд на Вика и охаю. Не заметила до этого, что глаза у моего сына светятся необычным синеватым светом. В нем его лицо кажется похожим на лицо настоящего гуля.

— Не-е-ет, — довольный оказанным эффектом мальчишка расплывается в улыбке, — я в темноте хорошо вижу. Смотри туда, вон там дом на дереве.

Ну, честно говоря, на дом на дереве это не особо похоже. Так. Охотничий “скворечник” — маленький сарайчик на дереве. В таких любят сидеть стрелки, караулящие дичь свысока. Я такой находки не ожидала и очень ей довольна. В “скворечнике” есть рунный круг, внутри которого можно развести безопасный огонь. У “скворечника” и крыша есть, от дождя мы если что защищены.

— Переночуем здесь, — тихо произношу, оглядываясь по сторонам, — утром осмотримся, надеюсь, сможем выйти к человеческому жилью и связаться с твоим отцом. Понимаю, ты привык к другому, но лучших условий у нас с тобой сейчас не будет.

— Ну и не надо, — бодро улыбается Вик, который, кажется, вообще не напрягается сейчас, — я все равно хотел с тобой побыть подольше. Будем считать, что у меня лесной пикник с мамой.

Господи. Лесной пикник. С мамой.

Я тут стараюсь себя не накручивать, потому что понятия не имею, как выгребать из незнакомого леса и добираться до Аджита, а для Вика это все — забавное приключение. Прелесть, на самом деле.

Отчасти — это и в самом деле слегка похоже на пикник. По крайней мере, где еще можно устроить себе королевское ложе из еловых ветвей и плаща? Плащ я запасала себе на случай, если за мной все-таки придут, еловые ветки нашлись в углу нашего временного убежища. Они были, конечно, облезлые, старые, но короткое заклинание вернуло им свежесть, будто только час назад наломали.

Ужинали тоже — чем нашлось. Опустошили флягу с ягодным чаем, употребили внутрь мой пирог, один из тех трех, что я вместе со снотворным для стражи запекала. Хорошо я запекла, однако. Своевременно.

Честно говоря, любовалась Виком почти что безотрывно. Так или иначе, но отцу я его на руки сдам дня через два, самое позднее. А потом…

Не знаю, что будет потом.

Не знаю, как жестко меня будут карать за побег и как я продолжу выкручиваться, скрывая имя Вика на гобелене. А мне ведь надо продолжать.

Вик совсем скоро растягивается на нашу с ним одну на двоих еловую лежанку, тянет ко мне руку.

— Ты мне сказку расскажешь?

— Витязь, вам двенадцать лет, — насмешливо фыркаю, приземляясь рядом, — неужто вам еще сказки рассказывают?

— Не, — витязь недовольно морщит нос, — папа иногда читает мифы или военные хроники. Но я когда маленький был, ко мне еще няня ходила. И были сказки. Я представлял, что это ты мне читаешь.