«Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950

Малыш – нервничает.

15 мая [1928 г.

]

В вагоне.

Переезд – Тифлис – Баку.

Горькое чувство, щемящее до боли. Робакидзе – последние дни пропал, не заходил, не смотрел «Розиты».

По дороге на вокзал (12 часов ночи) на Головинском пр. мелькнула знакомая (ужасно притягивающая!) фигура.

Шел навстречу, рядом дама в трауре и какой-то человек в белых штанах.

Весь день вчера я ждала встречи и знала, что увижу его еще раз – перед отъездом.

Машина промчалась…

Никто, ни он, ни сидящие со мной, не обернулся.

У меня захватило дыханье, и физически почувствовала укол в сердце. И маленькая ранка болит и ноет все время. Почему он исчез, почему не простился, почему не был на «Розите»??!!

Меня ужасно мучает всегда, если позади остаются непонятные положенья.

Грустно было уезжать из Тифлиса.

Толпа на улице после последнего спектакля («Розита»).

Восторженные крики молодежи, трогательные проводы грузинских актеров с Марджановым, бедных, убитых склокой между Моржем и Ахметели1320.

После последней «Розиты» – под шум, крики и аплодисменты толпы у подъезда сели на извозчиков и поехали в «Жизнь».

У меня такая тоска была на сердце, ранка так болела. В садике за большим столом пили грузинское шампанское, и Малыш трогательно, сердечно (как один он на свете только умеет!) говорил с актерами о их неизбежной победе, в которую он верит, о прекрасном Морже и о том, что в любое время он готов оказать им нужную поддержку и помощь.

Было хорошо. Чувствовалась большая душевная связь от одной общей любви к «честному искусству», от одной боли за него и за самих себя в путях [невыносимой] и нескончаемой борьбы.

Вчера – трогательные проводы на вокзале.

Все женщины с громадными букетами.

Вся пресса, и… только один человек (чем-то невыносимо близкий!!! И притягивающий!), смело, публично (на диспуте Таирова1321) провозгласивший меня «гениальной» актрисой, только он прошел мимо и, вероятно, пил грушевый лимонад в кафе «Руставели», в то время как поезд отъезжал от Тифлиса.

Жарко… Почтовый поезд. Пыль.

Около 7 часов будем в Баку. Потом скорым в Ростов.

Несмотря на грязь, пыль, духоту – отдыхаю, лежу и дремлю почти все время.

Станция Армавир

Приключенье: перед нашим поездом произошло крушенье товарного поезда. Стоим здесь с 12 ½ часов ночи.

Сейчас 4 часа дня, через 10 минут выезжаем.

Опаздываем на 16 часов.

А. Я. попадет к концу спектакля («День и ночь»1322).

Я хорошо спала эти две ночи.

Играем с 16 по 31 мая.

28 мая [1928 г

.]

Ростов

Ужасный город! Самый ужасный на свете! Город «шпаны» и приказчиков.

Играем в цирке.

Грязь, пахнет навозом и животными.

Акустика ужасная.

Играю плохо.

Все роли растрепались.

Опять ушла в условные сжатые интонации.

Рецензент Яков Гринвальд поражается моей техникой, но вне ее не признает меня, считает «бездушной»1323. Пишет удивительные глупости.

Жара дикая.

Большие улицы, хорошие дома, без конца проституток, и безнадежные «кепки».

Захолустье.

Валя Новицкий1324: милый, иногда раздражающий своей ограниченностью. Подружилась с Мишкой и Колей1325.

Малыш в Москве1326. Завтра приезжает.

Жду нетерпеливо разрешенья летних вопросов.

Дико устала! Очень похудела. Иногда кажется, что это идет.

Вообще, без Малыша – похорошела. Это оттого, что подтягиваюсь, при нем даю волю всем грустным настроеньям. Оказывается, это вредно отзывается на «красоте».

Когда вспоминаю о Тифлисе, щемит сердце.

Завтра играю последний спектакль «Адриенна» в Нахичевани.

Малыш приедет [в] 6 часов 50 минут – я уже уеду.

30-го – его доклад.

31-го – уезжаем.

Ужасный город!

[30 мая 1928 г.]

[Ростов-на-Дону]

Кошмарный доклад (то есть оппоненты!) – в зале ДонГЭСа1327.

Шпана в зале, мало народу и беспросветная наглость безграмотных хулиганов.

[2 июня 1928 г.]

[Харьков]

31 мая выехали в Харьков. (У меня делишки.)

Обожаю Малыша. Люблю его так горячо, с такой полнотой, что единственная мечта – остановить время, не стареть, родить ребенка, успеть изжить весь заряд любви, влюбленности, [три слова вымарано].

Очевидно – настоящее отношенье к жизни, настоящее ощущенье мира, настоящая оценка и ощущенье людей приходят только с годами. Столько лет (14!) я живу с Таировым, и только последние годы (с каждым месяцем, с каждым днем все больше) я вдруг поняла, до какой степени я его люблю, как он мне невыносимо дорог!

Счастливое открытие!

Оно наполняет подчас такой радостью, что кажется, будто мне – 16 лет!

А иногда грустно, что сознанье пришло так поздно!..

Вчера была премьера «День и ночь»1328. Успех средний (занавес 3 раза).

Малышку не вызывали.

Публики – немного.

(Ужасная погода, правда?!!)

Но Малыш – озабочен.

Сегодня (2 июня), несмотря на делишки, переехали в «Асторию» (остановились сразу в «Спартаке»).

Удивительная комната!

Мне кажется, что я в парижской мансарде. 5 этаж, балкончик над крышами домов, удивительный горизонт – крыши, купола церквей, фабричные трубы.

Обстановка студенческой комнаты.

[Два слова вымарано.]

2‐й час ночи. Жду Малыша. (Премьера «Сирокко».)

Не ложусь, жду еды.