Моя темная Ванесса

Выглянув из своей спальни, Бриджит нашла меня на диване. Я была накурена и кашляла до слез. Она покормила кошку, выбросила мои пустые бутылки, оставила на кофейном столике счет за электричество вместе со своей половиной денег и конверт с наклеенной маркой и заполненным адресом. Она знала, что в ночь, когда приехал Стрейн, произошло что-то плохое, но давала мне возможность справиться с этим самостоятельно. Она ни о чем не спрашивала, не хотела знать.

Кому: vanessa.wye@atlantica.edu

От: henry.plough@atlantica.edu

Тема: Отсутствие на семинаре

Ванесса, вы в порядке? Мне не хватало вас на сегодняшнем семинаре. Генри

Кому: vanessa.wye@atlantica.edu

От: henry.plough@atlantica.edu

Тема: Волнуюсь

Я начинаю тревожиться. Что происходит? Можете позвонить мне, если вам легче говорить, чем писать. Или можем встретиться за пределами кампуса. Я за вас волнуюсь. Генри

Кому: vanessa.wye@atlantica.edu

От: henry.plough@atlantica.edu

Тема: Всерьез тревожусь

Ванесса, еще один прогул, и мне придется поставить вам или единицу, или «не завершено». Я буду счастлив поставить вам «не завершено», и мы можем придумать для вас какую-нибудь отработку, но вам нужно прийти и заполнить заявление.

Сможете зайти завтра? Я не сержусь, просто очень тревожусь. Пожалуйста, ответьте.

Генри

Когда я появилась на пороге кабинета Генри, он улыбнулся.

– А вот и вы. Я так волновался. Что с вами случилось?

Прислонившись к дверному косяку, я пристально посмотрела на него. Я ожидала, что он завалит меня извинениями, как только увидит. Было немыслимо, что он до сих пор не сложил два и два. С того вечера в Броувике прошло три недели – недостаточно, чтобы забыть.

Я протянула ему заявление об уходе с курса:

– Подпишете?

Он удивленно вскинул голову.

– Кажется, стоит сначала это обсудить.

– Вы сказали, что я завалю курс.

– Вы не ходили на занятия. Мне нужно было как-то привлечь ваше внимание.

– Значит, вы мной манипулировали? Отлично. Просто прекрасно.

– Ванесса, перестаньте. – Он рассмеялся так, словно я вела себя нелепо. – Что происходит?

– Зачем вы это сделали?

– Зачем я сделал что? – Он раскачивался на стуле, с напускным непониманием глядя на меня. Он был похож на пойманного на лжи ребенка.

– Вы на него напали.

Генри перестал раскачиваться.

– Вы ждали у выхода из туалета и схватили его…

При этих словах он вскочил и с такой силой закрыл дверь, что та с грохотом захлопнулась. Он протянул руки, словно пытаясь меня успокоить.

– Слушайте. Простите. Разумеется, нельзя было так себя вести. У меня нет оправданий. Но я на него не нападал.

– Он сказал, что вы прижали его к стене.

– Как вы себе это представляете? Этот человек – настоящая громадина.

– Он сказал…

– Ванесса, я к нему едва притронулся.

Тут к моему горлу подкатил комок. «Я к нему едва притронулся». «Я дотронулся до нее, вот и все». И то и другое сводилось к моей несоразмерной реакции, к тому, что я была твердо намерена выставить этих мужчин злодеями.

Я спросила Генри:

– Почему вы никогда не рассказывали мне о своей жене? Вы должны были понимать, что рано или поздно я выясню, что там работает ваша жена.

При этой резкой смене темы он растерянно моргнул:

– Я закрытый человек. Я не люблю делиться личной жизнью со студентами.

Но это была неправда. Я знала о нем много личного, он сам мне рассказал: знала, где он вырос, знала, что его родители никогда не были женаты, что какой-то мужчина постарше причинил боль его сестре так же, как Стрейн мне. Я знала, какую музыку он любил в школе и какую слушает сейчас, знала, что в колледже у него был нервный срыв и он за один семестр прогулял пар на двенадцать зачетных единиц. Я знала, сколько занимает дорога от его дома до кампуса, и знала, что, оценивая работы, он откладывает мою, чтобы отдохнуть с ней умом, когда утомится. Я ничего не знала только о его жене.

– Знаете, – сказала я, – жениться на своей ученице – это капец.

Он повесил голову, глубоко вздохнул. Он знал, что я это скажу.

– Обстоятельства были совершенно другими.

– Вы были ее учителем.

– Я был преподавателем.

– Велика разница.

– Разница есть, – ответил он. – Вы знаете, что есть.