Моя тюрчанка

Но кошачий корм на обед – еще не самое худшее бедствие. У меня кровь стыла в жилах, стоило лишь подумать о том, как будут обращаться с Ширин надзиратели и медбратья. По слухам с мигрантских интернет-форумов: младший персонал «учреждений» – почти сплошь расисты, неонацисты, бонхеды с бритыми головами и в шипастых ботинках. Отморозки нарочно устраиваются в «спецмеды», чтобы вдоволь поизмываться над «нерусями». А государство… А что государство?.. Оно не только закрывает глаза на националистические безобразия, а платит выродкам нехилую зарплату; раза в четыре больше, чем какому-нибудь учителю музыки. В «спецмедучреждениях» правительству нужны не заботливые волшебники – врачеватели тела и души – а кусачие сторожевые бульдоги. И сколько раз эти псы с хлещущей из пастей пеной надругаются над моей девочкой – изнасилуют, а следом изобьют до крови?.. Мне хотелось реветь, как огретому кнутом быку; руками и головою биться об пол – и рыдать, рыдать.

Из спецмеда мою милую – сломленную, растоптанную, униженную – доставят под конвоем на вокзал. И посадят на поезд, в особый вагон «для лиц, нарушивших миграционный режим» – как это называется на языке бюрократии. Такие вагоны еще красят в синий цвет, чтобы вагоны, выделенные под «людей второго сорта», «преступников», «нерусских», отличались от зеленых вагонов, в которых дремлют под стук колес пассажиры из числа добропорядочных обывателей.

Поезд тронется, пронесется за окном вокзал. Далее поплывут заборы и ограды, а потом – заснеженные поля и леса. Но Ширин всего этого не увидит: в тесноте под завязку (как мешок – картошкой) набитого народом вагона трудно пробиться к окну – особенно хрупкой девушке.

Это принципиальная политика известного своим гуманизмом расейского государства: ни лишней копейки на «нелегальных мигрантов». В синих вагонах нет лежачих мест, нет столиков. Можно только сидеть на длинной скамейке, бедро к бедру с соседом. Туалет на весь вагон – один; даже не два. И прорваться туда – еще надо постараться. Размять конечности можно только во время остановки в промежуточной точке на пути следования поезда.

Таким будет для моей милой не однодневное путешествие из Расеи в Западный Туркестан – похожее на транспортировку фашистами пленных коммунистов и евреев. А по ту сторону границы несчастную замордованную толпу «нарушителей миграционного режима» сгрузят прямо в ручища западно-туркестанских полицаев, отличающихся от «наших» разве что как мамлюки от казаков – цветом обмундирования; но таких же злых, грубых и неотесанных.

Нежная прекрасная девушка вызовет, конечно, у «мамлюков» горячий интерес. Хорошо еще, если сальными влажными взглядами и наглыми вопросами: «Ты к русским ездила телом своим торговать?» – дело и ограничится. Когда юная красавица попадает в круг из дюжины щетинистых кабанов, из которых так и льется тестостерон, ожидать можно гораздо худшего.

Что будет дальше?..

Из полицейского участка позвонят родителям Ширин. Мол, забирайте свою «блудную дочку». Папа с мамой немедленно примчатся. Встреча с родителями будет для моей девочки еще одним ударом. Мать – плачет, отец – скрежещет зубами и швыряет глазами молнии. А моей милой останется только стоять, не говоря ни слова и глядя в пол.

Дальше – снова развилка.

Сценарий «а». Родители зазовут в гости жирного ишана. Подадут халву, рахат-лукум, медовые лепешки, персики, виноград. И упросят «дорогого гостя» таки согласиться на брак с Ширин. Ишан погладит свою похожую на мочалку бороду, почешет толстое брюхо и важно обронит: «Будь по-вашему». Подразумевая под этим: от меня шило в мешке не утаишь, я знаю, что ваша дочь вернулась из Расеи не-девственницей, но из уважения к вам я возьму девицу в младшие жены за символический калым.