Моя ужасная няня

– А когда она повзрослеет, – в заключение сказала тётя Аделаида, – я подберу достойного молодого человека, чтобы выдать её замуж.

«Он будет ослом», – подумал мистер Браун, стараясь хоть как-то ободрить себя этой мрачной шуткой.

– Я даже знаю этого молодого человека, – продолжала тётя Аделаида, – он внук моей старой подруги, его зовут Адельфин Ахинейс. Вам не стоит тревожиться за своё наследство, мои дорогие, – добавила тётя Аделаида, заметив обеспокоенные лица Браунов (сейчас их беспокоила предстоящая погрузка Модестины в тётин экипаж). – Она так удачно выйдет замуж, что мои деньги ей не понадобятся. Все они отойдут вам в благодарность за счастье, которое вы мне доставили, позволив забрать у вас эту милую девчушку. – Тут тётя выглянула в окно и воскликнула: – Ах, вон и она! Готова и ждёт.

И действительно, в экипаже сидела девочка. Она не вопила и не брыкалась, а просто спокойно сидела, скромно потупившись и глядя на свои колени. Няня Матильда почтительно стояла рядом, держа небольшой красивый саквояж с ночными принадлежностями.

Мистер и миссис Браун потерянно стояли на крыльце, пока тётушка Аделаида забиралась в экипаж, пребывая в самом превосходном настроении, и смотрели на няню Матильду, не веря своим глазам. Неужели няня и вправду решила, что помогает им, усаживая в экипаж вместо Модестины одну из их дорогих дочерей? Они попытались заглянуть под поля шляпы, но девочка сидела опустив голову, – возможно, ни комнаты в шоколадных тонах, ни предстоящие уроки фортепиано не помогли ей удержаться от слёз по дому, который покидает навсегда. В этот момент из конюшни донёсся ослиный рёв.

– Тётя Аделаида! – воскликнула миссис Браун, не в силах больше выносить эти муки… Но слишком поздно! «Цок-цок-цок-цок», – застучали лошадиные копыта, и экипаж, съехав с подъездной дорожки, скрылся за поворотом…

– Няня Матильда! – в ужасе закричали мистер и миссис Браун. – Кого вы ей отдали?..

Из конюшни донеслось горестное «Ии-аа, иииии-ааааа…».

– А теперь, Модестина, – сказала тётя Аделаида в экипаже, – подними голову и улыбнись. Я уверена, ты будешь счастлива.

– О, я уверена, что я уже счастлива, – ответила Модестина, поднимая голову и улыбаясь во весь рот. – Только…

– Собственные комнаты, Модестина, отделанные в шоколадно-коричневых тонах…

– О, спасибо, как чудесно! – воскликнула Модестина. – Только…

– Новый гардероб из платьев в тёмных тонах, чтобы не было видно грязи…

– О, благодарю вас, – радостно отозвалась Модестина. – Только…

– И мопс. И канарейка. И письменный стол. И корзинка для рукоделия…

– Как чудесно, – восхитилась Модестина. – Только…

– И частные уроки красноречия, хороших манер, французского, немецкого, итальянского языка и, самое главное, фортепиано.

– Ах, спасибо, мэм, – почтительно сказала Модестина. – Только…

– Можешь называть меня «дорогая тётя Аделаида», – милостиво разрешила Аделаида Болль. – Только – что?

– Только вы не расслышали моё имя, дорогая тётя Аделаида. Я не Модестина, а Евангелина.

И все были счастливы. Тётя Аделаида была счастлива, потому что получила одну из девочек семейства Браун (как она думала). Евангелина – потому, что ей достались собственные комнаты, отделанные в шоколадно-коричневых тонах, красивые новые платья, мопс, канарейка, письменный стол, корзинка для рукоделия и все эти частные уроки. А миссис Браун была счастлива потому, что счастливая тётя Аделаида, забравшая одного из её детей, на самом деле не забрала никого, но всё равно осталась счастлива. А мистер Браун был очень-очень счастлив, потому что его семья всё же получит все деньги тёти Аделаиды, когда та умрёт, – однако он совершенно искренне надеялся, что это произойдёт не так уж и скоро.

Так оно и вышло: тётя Аделаида прожила ещё достаточно долго, чтобы увидеть, как Евангелина, красивая и одарённая многими талантами, сочеталась браком с тем самым Адельфином Ахинейсом. А Слуги были счастливы за Евангелину, которая, как бы её ни загружали делами, всегда оставалась жизнерадостной маленькой пышечкой. Тем более что вскоре у них появилась новая девочка на побегушках и было на кого переваливать все дела.

А когда наступила ночь и пришло время сна, миссис Браун спросила няню Матильду у дверей детской:

– А почему дети не спят?

– Но они спят, – ответила няня Матильда.

– Они же не в своих кроватках, – возразила миссис Браун.

– Они в тех кроватках, которые сами выбрали, – сказала няня Матильда, улыбнулась миссис Браун своей особенной улыбкой и тихо добавила: – Урок шестой почти закончен. Вот-вот начнётся урок седьмой.

Глава 9