Моя вторая мама (др. вар.)

"Она никогда не полюбит моего ребенка. Более того, будет его ненавидеть! Она не хочет, чтобы он появился на свет, какой ужас!" – Впервые за все время Даниэла почувствовала неприязнь к девочке, но тут же испугалась этого внезапно вспыхнувшего чувства. Внутренний голос убеждал ее, что не стоит обращать внимание, Моника еще маленькая. К тому же на нее дурно влияет Летисия. Как только она возьмет малыша на руки, настроение ее изменится. Но настроение Даниэлы было подавленным, радость омрачена... И все же она решила еще раз поговорить с девочкой:

– Мне будет трудно одной с маленьким. Надеюсь, ты мне поможешь? – спросила она.

– Не надейтесь, – с вызовом ответила Моника. С некоторых пор она перешла с Даниэлой на "вы", чтобы сделать ей больно.

– Значит, ты не любишь меня, – с обидой произнесла Даниэла. – Как же мне тебя любить?

– Можете не любить, мне все равно. – Моника отвернулась.

После этого Даниэла не заводила больше с девочкой разговоров на эту тему и отчуждение между ними росло с каждым днем.

И все же, добрая по натуре, Даниэла не могла не почувствовать к девочке острой жалости, когда отец пригрозил отправить ее в интернат.

– Мне надоели твои капризы, – сказал он дочери строго. – Если и дальше будешь вести себя подобным образом и слушать Летисию, придется подумать об интернате.

Бедняжка! Как она встрепенулась, как задрожала!

– Нет, нет, папочка, только не это!

– Не говори так, Хуан Антонио, ты никуда не отправишь Монику. Не бойся, милая! – Даниэла ласково погладила девочку по голове.

– Не трогай меня! – заплакала Моника. – Все из-за тебя! Из-за тебя!

Папочка! Скажи, что ты будешь любить меня больше всех! Больше братика!

– Я буду вас любить одинаково!

– Нет, меня больше! – Это был крик отчаяния. Каждое слово Моники ранило сердце Даниэлы. Увы! Счастье не бывает полным.

Глава 23

Не успел Мануэль свыкнуться с мыслью о мотоцикле, как на него свалилась еще одна новость. От него два месяца скрывают, что Долорес вышла замуж за Хустино! То-то жена и мать без конца шепчутся, а стоит ему зайти в комнату, умолкают.

Вот так Долорес! Да и Ракель хороша! Обвели его вокруг пальца, как последнего дурака. Только сейчас Ракель удосужилась ему об этом сообщить.

Но долго сердиться Мануэль не умел, и Долорес, выбрав удобный момент, сказала:

– Сынок! Мы с Хустино собираемся обвенчаться в церкви. Поведешь меня к алтарю? Я уже как-то просила тебя об этом, еще до того, как мы зарегистрировались.

Мануэль только развел руками: фантазия матери сразила его.

Случилось, однако, так, что не пришлось Мануэлю вести к алтарю Долорес, одетую в подвенечное платье.

Хустино скоропостижно скончался.

В тот день, тайком от Долорес, он приходил к Мануэлю в офис и со слезами на глазах умолял не препятствовать их любви.

– Это единственное, что у меня осталось. Я так одинок! Сыновья меня знать не желают. Долорес замечательная женщина! Я жить без нее не могу!

– Не надо плакать, – участливо произнес Мануэль и подумал, что в конце концов, старики тоже имеют право на счастье.

Он просматривал с Хуаном Антонио бумаги, когда зазвонил телефон.

– Это тебя, – сказал Хуан Антонио, передавая Мануэлю трубку.

– Да. Я слушаю. Мама? Где ты сейчас? – Мануэль изменился в лице. – Жди меня, скоро буду.

– Что случилось?

– Кажется, Хустино умер.

– Я еду с тобой.

Долорес они нашли в больнице скорой помощи. Она была безутешна.

Вскоре приехали Ракель, Даниэла и Джина, о смерти отца сообщили также его сыну Данило. Тот сразу предупредил, что ночь провести у тела отца не может и поинтересовался завещанием.

– Вы получите все, что положено, – заявила Долорес, которой возмущение придало силы.

– Не очень-то хорошей подругой вы были моему папочке, – нагло усмехнулся Данило.

– Я не подруга, я его вдова, – с вызовом произнесла Долорес, смерив Данило презрительным взглядом.

– Это ложь! Я не позволю вам завладеть наследством! Вы окрутили отца!

– Вы не смеете так разговаривать с моей матерью! – крикнул Мануэль.

– Убирайтесь отсюда! – завопил Данило.

– Не забывайте, что вы в больнице и ведите себя пристойно! – Даниэла едва сдерживала гнев.

– А вы не лезьте!

– Потише, приятель, не то я вышвырну тебя отсюда. – Хуан Антонио вплотную подошел к Данило и он сразу сник.

Недолгим было счастье Долорес и Хустино.

И все же оно было. Не каждому старику выпадают на долю такие замечательные мгновения.

Любовь к Долорес была для Хустино яркой вспышкой перед вечным мраком.

Пусть будет ему земля пухом!

* * *

Жизнь Аманды стала теперь совсем унылой. Без Каролины и внуков дом опустел. Хорошо еще, что забегает Мелина, а то хоть волком вой в этих постылых стенах.

Аманда не переставала утирать слезы. Как она корила себя за свой несносный характер! Но сделать с собой ничего не могла.

Дочери она запретила ее навещать. Не могла простить, что та не взяла ее с собой в дом мужа.

А Каролина и Херардо жили душа в душу. Дети обожали приемного отца и радовались, что бабушка теперь далеко и ей не достать их своей палкой.

Но у Каролины начинало ныть сердце, стоило ей представить мать, одинокую, беспомощную и больную.