Моя жизнь

Хотя рабочие были членами Объединенного профсоюза рабочих автомобильной промышленности, я все же немного нервничал, поскольку два года назад большинство из них голосовали против меня. У входа я встретился с Юной Ситтон, сотрудницей администрации и активной демократкой, которая пожала мне руку и сказала: «Билл, думаю, тебе понравится». Едва я открыл дверь, как меня почти оглушил громкий голос Вилли Нельсона, певшего мою любимую песню Стива Гудмана «Новый Орлеан». Я вошел внутрь под звуки припева: «Доброе утро, Америка, как дела? Ты узнаешь меня? Я твой родной сын». Рабочие, которые прикрепили к одежде значки с моей фотографией, приветствовали меня аплодисментами. Под музыку я прошел по проходу, пожимая им руки и с трудом сдерживая слезы. Я знал, что выборы состоялись. Мой народ принял своего родного сына.

Ближе к концу избирательной кампании я приехал в утреннюю смену на фабрику Campbell’s Soup в Фейетвилле, где рабочие обрабатывали индюшек и кур для суповых наборов. Это была самая ранняя смена в Арканзасе, начинавшаяся в пять часов утра. В то холодное дождливое утро 1982 года мне пришлось пожимать людям руки в темноте. Один мужчина пошутил, что собирался голосовать за меня, но теперь подумает, прежде чем отдавать свой голос кандидату, который не придумал ничего лучше, чем заниматься агитацией в темноте под ледяным дождем.

В те предрассветные часы я многое узнал. Никогда не забуду одного мужчину, подвозившего на работу свою жену. Когда открылась дверь их грузовичка, я увидел, что между ними сидят трое ребятишек. Мужчина сказал, что каждое утро им приходится будить детей без пятнадцати четыре. Доставив жену на работу, он отвозит детей к няне, которая провожает их в школу, поскольку ему самому надо быть на работе к семи.

В наш век средств массовой информации политик может с легкостью свести предвыборную кампанию к сбору средств, поездкам по округам, агитационным роликам и паре выступлений. Возможно, избирателям для принятия разумного решения этого будет достаточно, но сами кандидаты потеряют очень многое. Они проиграют борьбу за голоса тех, чьи мысли заняты повседневными заботами, кто старается дать своим детям самое лучшее. Во мне созрело решение: если эти люди дадут мне еще один шанс, я их не подведу.

Второго ноября они дали мне этот шанс. Я победил, набрав 55 процентов голосов, выиграв в пятидесяти шести из семидесяти пяти округов, проиграв в восемнадцати республиканских округах на западе Арканзаса и в одном на юге штата. Большинство белого сельского населения вновь поддержало меня, хотя в некоторых районах разрыв оказался невелик. Мое преимущество было незначительным и в самом большом округе — Пуласки. Я одержал полную победу в одиннадцати округах на северо-востоке Арканзаса, где мы поработали особенно эффективно. Единодушие избирателей-афроамериканцев было поразительным.

Из чернокожих лидеров мне больше всех нравилась Эмили Бауэне, которая была мэром небольшой общины Митчелвилл на юго-востоке Арканзаса. Я помог ей во время своего первого губернаторского срока, и она сполна вернула долг: во втором туре предварительных выборов против Перселла я победил в Митчелвилле со счетом 196:8. Когда я позвонил Эмили, чтобы поблагодарить ее за полученные сто девяносто шесть голосов, она попросила прощения за потерянные восемь и пообещала: «Губернатор, я найду этих людей и к ноябрю уговорю их голосовать за вас». Второго ноября в Митчелвилле я одержал победу со счетом 256:0. Эмили убедила тех восьмерых и зарегистрировала еще пятьдесят два человека.

После выборов мне звонили люди со всей страны. Как и в 1980 году, меня поздравили Тед Кеннеди и Уолтер Мондейл. Я получил несколько замечательных писем. Одно из них совершенно неожиданно прислал генерал Джеймс Драммонд, который два года назад командовал войсками во время кубинского кризиса в Форт-Чаффи. Он писал, что рад моей победе, поскольку «хотя и может показаться, что в Форт-Чаффи мы преследовали разные цели... я восхищаюсь вашим стилем руководства, вашими принципами и вашей готовностью встать на защиту интересов жителей Арканзаса». Я тоже восхищался Драммондом, и его письмо имело для меня гораздо большее значение, чем он мог предположить.

Демократы добились успеха почти во всей стране, особенно на Юге, выиграв большую часть из тридцати шести выборов губернаторов, заняв места в Палате представителей, доставшиеся им главным образом благодаря сложной экономической ситуации в Америке. Среди вновь избранных губернаторов помимо меня были еще двое, уже занимавшие эти посты: Джордж Уоллес из штата Алабама, попросивший из инвалидной коляски прощения у чернокожих избирателей за то, что в прошлом допускал расистские высказывания, и Майкл Дукакис из штата Массачусетс, который, как и я, проиграл на первых перевыборах, а на вторых обошел действовавшего губернатора.