Молчание костей

– Значит, вот с чего все начинается. В этих судах должны быть люди или зародыши людей, готовых проснуться и начать новый процесс колонизации. Они распространяются по мирам вокруг Старого Солнца и живут в течение нескольких тысяч лет – дольше, если повезет, но ненамного. Они ничего не помнят о своем происхождении, не знают о Ките. Если и помнят, то вскоре забывают в борьбе за выживание. Должны пройти поколения, прежде чем люди остепенятся достаточно, чтобы вести хронику событий. К тому времени утрачиваются все знания, которые были вначале.

В одном из веретенообразных миров была трещина. Фура указала на другую трещину в его корпусе, примерно в пяти лигах дальше:

– Не будет мне покоя, если мы не заглянем в один из них.

– Надо предупредить Квелла.

– И потратить топливо на возвращение в зону действия трещальника – только для того, чтобы дать Квеллу лишний повод для беспокойства? Он ведь будет возражать, а мы все равно сделаем по-своему.

– Тогда летим насквозь и не останавливаемся, что бы ни нашли. Договорились?

– Договорились.

Адрана подвела катер к миру, снизив скорость до тысячи пядей в секунду. Трещина в обшивке была шириной с озеро, но все равно требовалась ловкость в управлении ракетными двигателями, чтобы благополучно провести сквозь нее катер. Мимо проплыл слой твердой кожи толщиной в две тысячи пядей, а затем пронесся хаос: не меньше сотни этажей, смятых, как страницы заплесневелой книги. Последний изувеченный слой промелькнул за иллюминаторами, и вот катер во мраке главного внутреннего помещения. Адрана дала локационный импульс, но пространство оказалось недостаточно просторным, чтобы от этого был толк. Зато лучи прожекторов подтвердили, что сестры движутся через полость шириной в две-три лиги и длиной в два-три раза больше.

– Это не то же самое, что Тревенца-Рич, – сказала Адрана. – Форма и размеры такие же, но Тревенца никогда не был многослойным. Туннели вокруг «Бара Квелла» прорублены в твердом материале, а двигатель в пещере был погребен в камне, пока его не размыло водой.

– Видимо, не все миры сделаны по одним лекалам, – ответила Фура. – Есть и другая вероятность: Тревенца-Рич был таким, как эти, но очень давно, миллионы лет назад. Веретено пережило многие Заселения, не так ли? За такой срок с ним могло произойти все, что угодно. Люди доставляли в него обломки других миров и строили из них все, что хотели, сносили этажи, которые их почему-то не устраивали. Постепенно новый материал раздавил постройки, и образовался практически сплошной слой. Затем случилось что-то еще, и миллионы лет спустя эрозия обнажила двигатель.

– А почему им не нравились этажи? Это же избавляет от хлопот по строительству городов.

У Фуры не было ответа, хотя Адране показалось, что сестра напряженно ищет его.

Они скользили примерно в одной десятой лиги над темной плоской поверхностью. Пока веретенообразный мир ждал в гнезде своей очереди, у него не было гравитации, а следовательно, не было верха и низа. Но, вероятно, едва он покидал чрево Звездного Кита, как начинал вращаться и внутреннее пространство становилось полностью пригодным для жизни.

– Если все миры были готовы к эксплуатации, когда Кит прибыл сюда, – сказала Фура, – то они так же стары, как и наше Заселение. Возможно, еще старше, поскольку мы не знаем, как долго корабль странствовал до прибытия. Вполне возможно, у всех реликвий, что мы с тобой видели, возраст гораздо больший. Историки не могут договориться даже об интервале между Расколом и Первым Заселением, не говоря уже о каких-либо событиях, которые произошли раньше.

– Если и договорятся, – сказала Адрана, – сразу найдут другой повод ломать копья. Смотри-ка, тут что-то есть.

Из тьмы выступил бледный утес, и она слегка откорректировала курс, чтобы не задеть его поверхность. Прожекторы высветили диковинное покосившееся здание, похожее на круглую башню, построенную на неустойчивом фундаменте. Она казалась полупрозрачной, стеклянной – как будто полой. Верх был зазубренный.

– Что это? В Тревенца-Рич нет ничего подобного.

Адрана отвела прожекторы от здания и направила их в центр мира-веретена. До центра было всего полторы лиги, так что лучи без труда озарили бледную трубу, которая тянулась из конца в конец. Она была бы безупречна, если бы не отсутствие части, которая в точности соответствовала размерам башни.

– Вот почему не нужны окна, – сказала Адрана. – На каких бы принципах ни работала эта труба, наверняка она светила ярче, чем все наши лампы. Однако что-то разбило ее – возможно, то же самое, что продырявило оболочку.

– Деревья, – сказала Фура, когда Адрана направила прожекторы прямо по курсу. – Парк или лес.

Заросли выглядели бесцветным кружевом у павильона, который вполне годился для танцев или чаепитий. К красивому входу с колоннами вела широкая лестница.