Молчание подданных

Из множества сведений, содержащихся на обрывках бумаги, самым важным было имя владельца дома. Владея этим знанием, Дарим и люди Тормода заявили, что прибыли к своему знакомому на бал, во время которого и случился пожар. В общей сложности студентов держали в заточении четыре дня, после чего рыцари, не имея больше причин продолжать тратить монеты на содержание, отпустили их домой.

Встретившись со своей группой, Дарим узнал, что в общей сложности погибло тринадцать людей Тормода: один во время сражения — бедолаге пробили череп булавой; девять в результате взрыва; трое выбрались из дома, но не смогли потушить себя и сгорели заживо. Это было большим ударом для всех, вдобавок могло повлечь за собой серьёзные ухудшения отношений с Природным началом, но самой большой утратой был Мавр.

Группе в подвале удалось выжить лишь благодаря тому, что Фадей затолкал всех присутствующих в тоннель, ведущий вниз, и заткнуть его толстым булыжником. К сожалению, времени на то, чтобы тащить туда тяжёлое тело Мавра в доспехах не было — огонь на безумной скорости летел по коридорам подземелья, проглатывая всех на своём пути. Людвиг только и успел, что схватить с собой меч брата.

Когда же Фадей убрал булыжник, который нагрелся настолько, что начал светиться, в комнате не осталось ничего. Ни лезвий кинжалов, ни наконечников копий, ни отдельных элементов брони, ни снаряжения Мавра. Только частично расплавившийся камень, который образовывал собой подземелье. Трудно было сказать наверняка, но Роберт предположил, что тот огонь был не обычным даже по меркам боевой магии, вдобавок в несколько раз усилился благодаря горючей смеси, большая часть которой хранилась под домом.

Через несколько дней после выхода Дарима из темницы, состоялись похороны Мавра. На них присутствовало множество людей, большинство было членами Янтарного льва. Поскольку хоронить было нечего, Бернард Клавель решил возвести на территории клана памятник в человеческий рост, в руках которого разместился тот самый меч, который спас от пламени брат-близнец погибшего.

В тот день на улице шёл дождь, а под конец церемонии началась откровенная гроза. Прямо на том месте, решив не откладывать дело в долгий ящик, лидер клана гневно заявил Людвигу, что отныне он является главным наследником, не забыв добавить под конец, что на месте Мавра должен был оказаться его бестолковый брат. Юноша на это ничего не ответил. Он в целом перестал говорить без особой нужды после того рокового дня. Ванесса была для него самым близким человеком после брата, но он не разговаривал даже с ней, чем сильно ранил девушку.

Дарим объявил, что две недели собрания группы львов не будут проводиться по очевидным причинам. Он думал, что через какое-то время ему станет легче, и он сумеет смириться с утратой близкого друга, но тогда он только сильнее понял, насколько самоуверенный здоровяк был ему дорог. Насколько теперь ему не хватало его колких шуток и гремящего смеха. Насколько важную роль он играл в обучении Дарима фехтованию. На душу легла свежая рана. И Дарим готов был поклясться, что эта была самой глубокой и болезненной за всю его жизнь.

* * *

Ливень бил по столице сотней тысяч водных иголок, будто пытаясь смыть с города грехи его обитателей. Большинство дорог превратилось в широкие полоски скользкой грязи, по которым без затруднений могли пройти разве что лошади. Лило как из ведра, и, судя по растянувшимся до горизонта тёмным тучам, дождь не должен был прекратиться ближайшие сутки.

Однако непогода не сильно тревожила Рольда, который, накинув на себя плащ с капюшоном, прогуливался по небольшому парку в компании Эммы. Ради общества своей подруги он был готов стерпеть и худшую непогоду, особенно учитывая, насколько редко ему выдавался шанс побыть с ней наедине. Студенты разговаривали в основном про учёбу, изредка переводя диалог на гиен и львов, а порой и на более экзотические темы.

Поначалу Эмма ни с кем не могла вести себя открыто. Девушка постоянно говорила тихо и невнятно, почти никогда не присоединялась к общему диалогу и считала своё мнение ненужным и неинтересным для окружающих. Всё изменилось после знакомства с Норой. Подруга смогла изменить отношение Эммы к себе, и теперь девушка хотя бы стала говорить с другими в полный голос. Всё это не могло не радовать Рольда.

В какой-то момент юноша задумался о том, в обществе какой девушки из его компании ему комфортнее всего находиться. Ирида сходу отпадала по той причине, что она видела в Рольде хорошего друга и боевого товарища, но он был не дурак и хорошо видел разницу между тем, когда широкоплечая девушка смотрела на него, и тем, когда она взирала на какого-нибудь подтянутого красавца с растрёпанными волосами и обольстительным взглядом.

Оливия, хоть и была в группе одной из самых симпатичных девушек, во-первых, была для него слишком хаотичной, а во-вторых, она буквально души не чаяла в Капелле с Иладаром. Добавить сюда косые взгляды от Ириды на любого, кто разговаривает с Дитём полей, и желание пригласить девушку погулять сразу же отпадало.