Молчащие псы

- Давайте не будем расставаться в ненависти, ибо если мы, враги Томатиса, начнем грызться между собой, он только воспользуется этим. Хорошо знать, что его ожидает двойная месть... Если же речь идет о женщинах, то поверь мне, в этом я разбираюсь как мало кто, а ты только начинаешь учиться. А наука эта никогда не бывает безболезненной, так что нечего стыдиться... Ты был к ней добр, ведь правда? И что с того? Они не любят за добро, любят, несмотря на зло. Ты способен быть злым?... А это не так легко, как может показаться. Ты не мог прибавить той соли, а большинство из них без нее старается побыстрее сменить блюдо. Так что Томатису вовсе не было сложно забрать ее у тебя.

- Мне не хочется говорить об этом, господин де Сейнгальт. Пойду...

- Успехов. И прошу передать автору данного письма, что я для него не представляю угрозы, помимо Томатиса я никому не заступлю дороги, так что обо мне пускай он забудет.

- Передам.

Туркулл остановился за первым же углом и выглянул, проверяя, не следит ли за ним слуга или сам Казанова. Только двери дома не открылись, так что через несколько минут он и сам пошел дальше. И только лишь после того из ниши на противоположном углу выскочила фигура в капюшоне и поспешила по следу пажа вплоть до Старого Рынка. Тем же самым вечером капитан Имре Воэреш получил рапорты за день от своих "подглядывающих". На визит Туркулла у кавалера де Сейнгальта, за которым его рекомендовал следить Беленьский, он особого внимания не обратил, но рутинно отметил, в какой дом на Рынке прошел королевский паж. Он не сделал бы даже и этого, если бы не информация, что Туркулл проверялся, а не следят ли за ним.. Похоже, что за всем этим скрывался какой-то скандал, наверняка любовный, но Имре помнил, чем научил его маршалок: "В варшавской постели можно найти больше, чем в сотне иных мест".

Местом, которое Кишш обыскал бы охотнее всего, если бы только мог, был расположенный на улице Оссолиньской, по соседству с Саксонским Дворцом, дворец Брюля, в котором сейчас размещалось царское посольство. Именно там, за несколько часов перед визитом Туркулла у КАзановы, начался несравненно более важный визит. Около четырех вечера возле ворот остановились санки с мелкой фигурой в длинной военной шинели, которая эффективно защищала от нездоровой заинтересованности наблюдателей. Человечек этот выглядел спящим, но, прежде чем покинуть сани, успел заметить внимательным взглядом, что посольство находится под наблюдением. В подворотне, ведущей во внутренний двор, он отдал салют командующему охраной капралу и передал какой-то документ. Потом они немного переговорили, капрал пропустил приезжего, а сам вернулся в сторожевую будку. Два человека Кишша, следящие за посольством, тоже особо не парились – курьеров сюда прибывало достаточно, а это, вне всякого сомнения, был "почтарь" какого-то из российских корпусов, а то и правительственный, из Петербурга. С ним была типичная кожаная сумка для бумаг.

Человек в шинели упругим шагом промаршировал через двор, с любопытством присматриваясь к двухэтажному фасаду с тремя могучими ризалит[45]ами, украшенными аллегорическими фигурами, вышедшими из-под резца самого Дейбла[46], у входа во дворец энергично доложился очередным охранникам, после чего поручик провел его вовнутрь, а сам прибывший исчез с глаз наблюдателей.

Во дворцовом холле прибывший неожиданно остановился: со второго этажа, через лестничную клетку до него донеслось пьяное пение.

- И кто это так орет там? – спросил он.

Поручик злобно глянул на коротыша и буркнул:

- Не твое дело! Ступай!

Прибывший расстегнул шинель, сбросил ее с плеч на пол вместе с сумкой, открывая блестящее от золота одеяние сановника и шепнул голосом, от которого у поручика застыла в жилах кровь:

- На караул!

Два каблука щелкнули, словно пистолетный выстрел. Чужак проследил за правильностью позы офицера в течение долгих нескольких секунд и повторил свой вопрос:

- Ну, и кто же там так орет?

- Пол... полковник Игельстрём, ваше превосходительство!

- Где князь?

- Его княжеское высочество поехал с супругой на прием к шведскому послу, ваше превосходительство?

- Укажи мне апартаменты, где я мог бы умыться и отдохнуть, потом принесешь туда горячий обед.

- Так точно, ваше превосходительство... А... не следует ли послать за князем?

- Не нужно, я его подожду. Никакого возбуждения, спокойствие... Знаете ли вы, что за дворцом шпионят с улицы?

- Знаем, ваше превосходительство.

- Это хорошо. И с какого времени вы знаете?

- Уже две недели, ваше превосходительство.

- Это нехорошо. Похоже на то, что только две недели назад кто-то из вас был трезвым. Да, кстати, не мешай полковнику Игельстрёму, пускай себе поет.

- Благодарю, ваше превосходительство!

- За что же это ты благодаришь?

- За то, что... что вы не приказываете мне успокоить полковника, ваше превосходительство. Голову бы мне разбил, как выпьет, так... так...

- Понятно. Веди.

Поднимая с пола шинель и сумку, поручик спросил:

- О ком не следует доложить, ваше превосходительство, когда князь вернется?

- Барон Сальдерн, сынок.