Молодой Александр

Теперь предстояло решить судьбу города и его жителей. По древнему обычаю все, что было захвачено на войне, принадлежало завоевателям, город мог быть разрушен, а население продано в рабство[932]. Но Александр понимал, что к нему обращены взгляды всей Греции, так что он передал право определить судьбу Фив своим греческим союзникам, присутствовавшим в его окружении. Фиванцы нарушили Всеобщий мир, и это уменьшенное представительство Коринфского союза должно было установить наказание, македонский царь председательствовал на собрании в роли гегемона. В собрании преобладали те, кто враждебно относился к Фивам, и они немедленно и весьма энергично высказались за уничтожение города. Ораторы обращали внимание слушателей на противоречивое прошлое Фив, упоминали жестокое обращение фиванцев с другими беотийскими общинами и их предательство во время греко-персидских войн. Это последнее обвинение было не лишено иронии: в те времена Македония тоже сражалась за Великого Царя. Юстин сообщает, что одному пленному фиванцу по имени Клеад позволили говорить от имени своего города[933]. Он сказал, что фиванцы восстали лишь потому, что услышали о смерти Александра, и если их и есть в чем обвинять, так это в легковерии, но не в измене. Более того, они уже заплатили высокую цену, потеряв своих молодых воинов. И наконец Клеад взмолился о невинной земле своей родины, которая была домом для юного Филиппа и породила не только людей, но и богов. Эти доводы звучали более проникновенно. Геракл и Дионис были очень важны для Александра и тесно связаны с историей города. Опочивальню Семелы, матери Диониса, все еще можно было найти среди руин дворца Кадма, а вокруг древних стен росли виноградные лозы. Сохранилось и место рождения Геракла, дом его родителей, Алкмены и Амфитриона, составлявший часть его святилища за воротами Электры. Каким запомнит Александра история, если он уничтожит один из великих центров греческой культуры?

И все же Фивы были стерты с лица земли, их земли поделили между союзниками, а население продали в рабство. Доходы от продаж собрали 440 талантов серебра, долгожданное пополнение средств на будущие войны[934]. Собрание приняло решение. Вряд ли можно сомневаться в том, что за этим стоял Александр, в котором идеализм боролся с прагматизмом, причем последний в итоге победил. Строгие меры, принятые Филиппом после Херонеи, оказались недостаточными, чтобы остановить возвращение Фивам их воинственности. Восстание вспыхнуло при одних только слухах о кончине Александра, подчеркнув хрупкость Всеобщего мира. Как и в случае с Олинфом, который его отец стер с карты в 348 году до н. э., самым безопасным вариантом было просто уничтожить город. Жестокое наказание должно стать суровым уроком для остальной Греции[935]. Все выжившие фиванцы были объявлены вне закона, и предоставление им любого убежища считалось преступлением, хотя некоторым удалось найти приют в Афинах и других полисах[936]. Наконец, македонский гарнизон должен остаться на Кадмее, чтобы контролировать окрестные земли. Александр, однако, нашел возможность проявить милосердие. Пощадили жрецов и жриц, бывших друзей Филиппа, в доме которых тот жил, а также тех, кто выражал несогласие с войной на фиванском собрании. Александр запретил разрушать дом Пиндара, установив рядом с ним табличку: «Не поджигайте крышу Пиндара, создателя песнопений»[937]. Потомкам Пиндара даровали свободу, не тронули и святилища города[938]. Но тем не менее осенью 335 года до н. э. Фивы прекратили свое существование. Оратор Демад позже сказал, что Греции как будто выбили один глаз[939].

Добычу захватили значительную, кое-что забрал себе и сам Александр. Среди его трофеев была картина Аристида с актуальным названием «Взятие города», позже выставленная во дворце Пеллы, и великолепный светильник, который путешествовал с ним в Азию и в итоге был подарен святилищу Аполлона в Кумах[940]. Античные авторы полагали, что позже Александр испытывал некоторые угрызения совести из-за слишком сурового наказания для города, но он никогда не отменял своих решений, они оставались в силе вплоть до его смерти[941]. Александр продолжил политику отца по поощрению тех городов и общин Беотии, которые долго страдали от фиванского владычества. Восстановление этих поселений было ускорено, и он поручил горному инженеру Кратесу починить дренажную систему бронзового века на озере Копаис, которая давно вышла из строя; также поселенцам предоставили новые пригодные для обработки земли, полученные в результате мелиорации, как это сделал его отец в Филиппах. Действия Александра изменили как социальную, так и физическую среду Беотии[942].