Молодые и злые (СИ)

Но сильнее всего она открывалась в общении с детьми, хотя со стороны могло показаться, что, кроме раздражения и злости, они не вызывают в девушке никаких эмоций. В отличие от взрослых, мальчишки не были обременены грузом понимания и сочувствия к ее беде и вели себя с ней в своей абсолютно естественной манере – дурачились, шутили, щекотали и пытались вовлечь во все свои нелепые затеи и игры. Громова ругалась на них, называла несносными детьми и хулиганами, упрекала их родителей в том, что они вырастили монстров, но все равно не могла сдержать улыбку, когда ребята обнимали и целовали ее, когда они притащили ей украшенный комьями земли букет полевых цветов во время прогулки в горах, когда предлагали попробовать свой десерт за обедом или силой тащили в воду, утверждая, что без Киры купаться не интересно. Она оживала, на некоторое время становясь такой же, как прежде, но потом в ней словно что-то переключалось, заставляя снова закрываться от мира, уходя глубоко в себя, туда, куда никому не было доступа.

Дзюба слышал, как она плачет по ночам, когда по дороге в детскую останавливался у двери в ее комнату и прислушивался к тихим всхлипам. Больше всего на свете в эти минуты ему хотелось прижать ее к себе, забрать хоть половину той боли, которая терзала ее и днем, и ночью, поцелуями и лаской залечить глубокие раны на сердце. Он знал, что дверь не заперта, но не мог позволить себе войти, потому что уйти уже не сможет. Артём делал все, что мог, чтобы помочь ей, но вырвать эту боль из ее сердца ему было не под силу.

Следующий сезон оказался самым трудным в карьере футболиста, самым тяжелым в жизни его семьи и самым невыносимым для его сердца.

Громова пришла в себя, постепенно вернулась к привычному образу жизни и с виду стала такой же, как прежде. Но только близкие люди видели, что от нее осталась только половина. Артем старался не замечать эту зияющую пустоту в любимых глазах, настырно убеждая себя, что это пройдет. Но он не мог не обращать внимания на то, как она планомерно разрушает себя. Кира пережила пиковый момент, невероятным усилием воли выбрала жизнь, но лишь для того, чтобы теперь разбить ее на мелкие осколки. Казалось, что будущее перестало для нее существовать, что единственный смысл жизни для нее заключается в том, чтобы выжить сегодня и сейчас, пережить еще один день, дотянуть до утра, чтобы начать все заново. Ее лучшим другом стал кокаин, благо достать его в тусовке было не трудно, будни завертелись по накатанному кругу от вечеринки до вечеринки, от благостной эйфории до тяжелого отходняка и следующей за ним новой дозы.

И именно в этот момент, когда она нуждалась в нем сильнее всего, Артёму пришлось уехать в Тулу. Дзюба тяжело переживал свою аренду, понимая, что сам во всем виноват, что своим погружением в собственные переживания и халатным отношением к игре вынудил руководство клуба принять такое решение. Но больше всего ему мучило то, в каком состоянии он оставляет Киру.

Весь год мужчина мотался в Питер чаще, чем другие ездят на дачу. Он приезжал по поводу и без, придумывая разные предлоги, один нелепее другого, летел к ней без оглядки, даже не зная, что будет говорить и делать. Он врывался в ее жизнь без спроса, бесцеремонно спроваживал кавалеров, проводил в квартире обыск и спускал в унитаз все наркотики, которые удавалось найти, вытягивал из нее обещание больше не употреблять, и делал вид, что верит в ее вранье. Он вытаскивал ее из клубов, трясущуюся и бледную, возил на капельницы и откачивал после недельных марафонов, уговаривал и орал, вглядываясь в пустые, смотрящие мимо него глаза.

Громова более-менее очнулась только после публичного скандала, в эпицентре которого оказался Артём. Он сам себе не мог толком объяснить, ввязался ли он в этот неуместный роман, чтобы привлечь ее внимание, или просто от тоски и безысходности. Но карта сыграла.

Кира примчалась в Тулу словно фурия, кричала и била его первым, что попадалось под руку, осыпала его проклятьями и сулила адские муки, но все-таки помогла. Она мягко замяла историю в СМИ, четко проинструктировала его, как себя вести и что говорить в интервью, заказала неимоверное количество публикаций, постепенно вытеснивших с передовиц постыдную историю, и главное – вернула ему жену. Дзюба до сих пор не знал, что такого она сказала Кристине, что та смогла простить его. Это была не первая измена, о которой она узнала, но информация впервые стала достоянием общественности, а пережить такое для женского самолюбия было намного сложнее, чем проглотить то, что происходит за закрытыми дверьми. Потерять Крис и детей было для него все равно, что лишиться ноги или руки – он бы выжил, но уже никогда не был бы прежним.

Артём схватил Киру за руку, когда та стояла на краю пропасти, и не дал упасть, а теперь она отдавала ему долг, спасая и его жизнь. Эта история еще больше сблизила их, утверждая его в мысли, что эта женщина создана для него.