Молодые львы

Теперь он только и делал, что отступал. И уже не помнил, а приходилось ли ему когда-либо двигаться в противоположном направлении, навстречу врагу. Отступление стало неотъемлемой частью жизни, как воздух, которым он дышал. Назад, назад, всегда побитый, всегда измотанный, постоянно ощущающий запах немецких трупов, преследуемый вражескими самолетами, то и дело пикирующими с неба. Их пулеметы сверкали на крыльях, их пилоты радостно улыбались, потому что чувствовали себя в полной безопасности, каждую минуту убивая сотни людей.

За спиной настырно загудел клаксон, и Кристиан подался к обочине. Маленький автомобиль проскочил мимо, щедро окатив его пылью. Сквозь окно Кристиан успел заметить чисто выбритые лица, один из пассажиров дымил сигарой…

Послышался тревожный крик, с неба донесся рев моторов. Кристиан спрыгнул с дороги, нырнул в ближайшую щель, одну из тех, что заблаговременно вырыли вдоль чуть ли не всех французских дорог. Он вжался во влажную землю и закрыл голову руками, не решаясь взглянуть вверх. Самолеты дважды прошлись над дорогой, поливая ее свинцом, и улетели. Кристиан поднялся, выбрался из щели. Никто из солдат, шедших вместе с ним, не пострадал, а вот маленький автомобиль перевернулся, врезавшись в дерево, и загорелся. Двоих пассажиров выбросило через окна, и они лежали посреди дороги. Еще двое горели вместе с бензином, пробитой пулями резиной и вспоротой обивкой сидений.

Кристиан медленно подошел к лежащим на дороге мужчинам. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что они мертвы.

– Офицеры, – раздался за спиной Кристиана хриплый голос. – Хотели прокатиться с ветерком. – Солдат сплюнул.

Другие солдаты молча прошли мимо двух трупов и горящего автомобиля. Кристиан подумал, что надо бы остановить двоих или троих, попросить их помочь оттащить трупы, но солдат пришлось бы уговаривать, а два лишних трупа на дороге ничего не меняли.

И Кристиан вновь поплелся на восток, чувствуя дрожь в раненой ноге. Он высморкался и раз за разом сплевывал слюну, пытаясь изгнать изо рта и горла мерзкий привкус, оставшийся от дохлых лошадей и рассыпанных лекарств.

На следующий день ему повезло. Ночью он отстал от остальных и, оставшись в одиночестве, вышел к окраине маленького городка, темного и безлюдного в лунном свете. Кристиан решил, что входить в городок ему не стоит. Французы частенько нападали на одиноких солдат, чтобы ограбить, завладеть оружием, формой, сапогами и бросить под вечнозеленой изгородью. Кристиан уселся под дерево, немного поел, бережно расходуя неприкосновенный запас, и проспал до зари.

А на заре он скоренько, чуть ли не бегом, пересек город, миновал сложенную из серого камня церковь, неизбежный памятник победы со штыками и пальмами перед мэрией, магазины с закрытыми жалюзи витринами. Ему не встретилось ни одной живой души. Французы, похоже, исчезли с лица земли, чтобы не мешать немцам отступать. Даже собаки и кошки понимали, что в такой момент не стоит попадаться на глаза солдатам побежденной армии.

Удача повернулась к Кристиану лицом на противоположной окраине городка. Он все еще торопился, потому что вдоль дороги стояли дома и из окон любого из них мог прогреметь роковой выстрел. Кристиан тяжело и прерывисто дышал, в боку у него кололо, и тут из-за поворота выехал велосипедист.

Кристиан остановился. Велосипедист куда-то очень спешил. Не поднимая головы, он крутил педали, с каждым мгновением приближаясь к Кристиану.

Тот вышел на середину дороги, дожидаясь велосипедиста. Теперь он видел, что это мальчишка лет пятнадцати или шестнадцати, с непокрытой головой, в синей рубахе и старых армейских брюках. В холодной утренней дымке он мчался среди тополей, трясясь на брусчатке, а впереди бежала чуть удлиненная тень его ног и велосипедных колес.

Паренек увидел Кристиана, когда их разделяло метров тридцать, и резко затормозил.

– Подойди сюда, – прохрипел Кристиан по-немецки, потому что французский вылетел у него из головы. – Подойди сюда!

Он сам направился к пареньку. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Кристиан разглядел и испуг, застывший в черных глазах, и побледневшее лицо, и черные кудрявые волосы француза. А потом, словно встрепенувшийся зверек, мальчишка быстро развернул велосипед, разбежался и вскочил в седло, прежде чем Кристиан успел сдернуть с плеча автомат. Низко пригнувшись, паренек бешено заработал педалями, пытаясь как можно скорее добраться до поворота дороги.

Кристиан, не раздумывая, открыл огонь. Он срезал паренька второй очередью. Велосипед свалился в кювет. Мальчишка распластался на дороге.

Кристиан побежал по дороге. В утренней тишине далеко разносился стук его кованых сапог. Кристиан поднял велосипед, покатал его взад-вперед. Велосипед не пострадал. Кристиан глянул на паренька. Тот лежал к нему лицом, под тонким носом виднелся пушок усов. По вылинявшему синему полотну рубашки медленно расплывалось красное пятно. Кристиан уже хотел шагнуть к пареньку, но передумал. В городке наверняка слышали выстрелы, и, если его найдут рядом с умирающим мальчишкой, расправа будет короткой.